Плохая мать

— Дизайн показался мне знакомым, только я не мог понять, где мог видеть его раньше. Затем, как только я задал этот вопрос, ко мне пришел ответ. Гэвин Декер.

Сердце Сиенны пропустило удар. Снова это имя. Это чертово имя. А ведь не прошло и недели с тех пор, как она вернулась в свой родной город, но упоминание о нем уже зазвучало.

— Почему это имя кажется таким знакомым? — спросила Кэт.

Сиенна ничего не сказала, позволив им говорить о Гэвине Декере, как будто она понятия не имела, кто он такой. И она предположила, что на данный момент это по большей части являлось правдой.

— Он выигрывал Мировую серию покера два года подряд, — ответил Олли. — Его хорошо знают в Рино, потому что он отсюда.

Он нахмурил брови.

— Кажется, он занимается охраной на Изумрудном острове. Поклонникам нравится фотографироваться с ним и все такое.

— Хорошо, а что насчет карт? — подсказала Сиенна, приложив все возможные усилия, чтобы восстановить баланс.

Упоминание имени Гэвина очень ее удивило. Но теперь, присмотревшись, она увидела, что рисунок, который, по ее мнению, был просто замысловатым узором из завитков, на самом деле являлся повторяющимся изображением двух лебедей, их шеи были расположены таким образом, что образовывали сердце.

— Точно, кажется, у него на запястье была татуировка, благодаря которой он стал известным. Какая-то компания использовала татуировки для печати колоды карт, и их начали продавать в сувенирных магазинах казино.

Лебеди. Татуировка.

Она сглотнула.

— Значит, их все еще продают в сувенирных магазинах Рино? — спросила Кэт.

Олли пожал плечами.

— Они уже не так популярны, поэтому я не сразу узнал дизайн. Раньше я видел их гораздо чаще, но, да, уверен, что вы сможете их найти. Может быть, на Изумрудном острове, где он работает.

— Хорошо, — сказала Кэт. — Я рада, что ты решил войти в комнату именно сейчас. Удачное время для нас. Спасибо, Олли.

Олли кивнул, бросив быстрый взгляд на Сиенну.

— Привет, Олли, — сказала Сиенна. — Меня зовут Сиенна Уокер. Это мой первый рабочий день. Спасибо за помощь. Если вы вспомните что-нибудь еще, дайте нам знать, хорошо?

Он кивнул и начал подталкивать мусорный контейнер к двери.

— Да, хорошо. Без проблем.

Он выскочил за дверь, и она закрылась за его спиной с тихим щелчком.

Кэт что-то писала в блокноте.

— Нам нужно найти все места в городе, где продаются эти карты, и посмотреть, кто недавно купил колоду. Черт, возможно, преступник использовал кредитную карту. Разве это не было бы удачей? Что скажешь, если мы отправимся на Изумрудный остров после встречи с водителем автобуса? Кажется, это хорошее место… ты в порядке? — спросила она, взглянув на Сиенну.

Сиенна заставила себя улыбнуться.

— Конечно. Да, это звучит, как хорошее начало. Я просто немного разочарована. Подумала, что у нас может быть редкая колода карт, которая послужит большим преимуществом.

И, несмотря на то, что всего на мгновение она была сбита с толку, то, что она сказала, было правдой.

Дверь снова открылась, и вошла сержант Дален с портфелем в руке, одетая в костюм серо-голубого оттенка, который, казалось, был сшит специально для нее. Они поприветствовали друг друга, и она поставила свой портфель на стол, прежде чем сесть.

— Скажи нам, что Арт что-нибудь обнаружил, — произнесла Кэт.

— Ему еще предстоит провести несколько тестов, но он получил тело, как только пришел сегодня рано утром, и смог составить первоначальный отчет, — сказала Ингрид, пододвинув к себе портфель и вынув коричневую папку-аккордеон.

Пока она говорила, уже развязала веревку, удерживающую ее в закрытом состоянии.

— Во-первых, причиной смерти стало удушение. Главное предположение Арта — орудием послужил шнур, поскольку на теле не было волокон веревки, и он был тонким, но не таким острым, как проволока.

Сиенна видела, что Кэт делала записи, но она сама никогда не делала заметок, если только это не была информация, к которой, как она знала, у нее не будет доступа позже, и была вероятность забыть или перепутать детали. Но некоторые люди все записывали. Ее бывший напарник Гаррод тоже был таким. При мысли о мужчине, с которым она была напарниками пять лет, ее грудь сдавило от тяжести. Она скучала по нему. Он был другом, своего рода дядей, и она даже сблизилась с его семьей.

Она задавалась вопросом, со сколькими приемными семьями ей придется попрощаться, прежде чем она будет готова. И одновременно почувствовала волну благодарности за то, что ей повезло хотя бы с одной. Она дала себе внутреннюю встряску. Ее мысли блуждали всего несколько секунд, но она была обязана полностью сосредоточиться на этом деле. И время имело решающее значение. Первые несколько дней после убийства были самыми значимыми для раскрытия преступления. И, Боже, она хотела раскрыть преступление не только ради бедной женщины, которая была убита, но и потому, что полна решимости доказать свою ценность этому отделу после того, что произошло в прошлый раз.