Плоть

Она совсем забыла про нее. За последние несколько месяцев она бывала здесь несколько раз, вероятно, видела "Скалу Одиночества" и, возможно, даже стояла на ней, не помня, что это место имело для нее такое особенное значение.

Теперь же она вспомнила. Она ступила на плоскую поверхность и села, подтянув колени и прижав их к телу.

Как приятно, - подумала она. - Неудивительно, что я все время сюда приходила.

Она услышала, как по мосту проехала машина - звук очень походил на шум стремительного потока воды. Она посмотрела в сторону моста, но тот был скрыт деревьями за излучиной ручья. Она посмотрела в другую сторону и увидела только беспрерывный поток, стекающий по каменистому изгибу. Склоны с обеих сторон были густо поросшими кустарником и деревьями. Она никого не заметила, но задалась вопросом, не прячутся ли парочки в укромных уголках среди растительности или камней, занимаясь любовью.

Это было как раз за тем поворотом, где она и Эван...

Это было укромное, залитое солнцем место с камнями высотой по пояс с обеих сторон и открытом на поток в одном конце. Густая ежевика окаймляла другой конец склона, скрывая их от любого, кто мог смотреть вниз со склона. Их можно было увидеть с противоположной стороны набережной, но туда никто никогда не заходил. Они сидели на одеяле, которое Эван всегда держал в багажнике своей машины. Они ели соленые крекеры с сыром чеддер и пили белое вино из боты[20]. Элисон сжимала мешок, чтобы плескать вино прямо в рот, смеясь при каждом промахе. Когда ее блузка промокла насквозь, она сняла ее и снова легла на одеяло. Эван, стоя на коленях между ее ног, брызгал прохладным вином на ее шею, торс и груди. Жидкость стекала по коже, щекоча ее. Смех затих. Он наметился на ее соски, тонкая струйка вина ударила, брызнув в один, затем в другой. Потом он принялся собирать жидкость языком. Он сделал лужицу вина в углублении ее пупка, и, лакая, расстегнул ее джинсы.

Это было в воскресенье. Завтра будет неделя.

Как все могло исчезнуть столь неправильно быстро?

Не идеализируй это, - сказала она себе. - Это было очень весело и захватывающе, и, наконец, неописуемо. Но все было не совсем так, как должно было быть. Вы ведь просто собирались устроить пикник у ручья. Ты вовсе не собиралась заниматься с ним сексом, только не там, где кто угодно мог появиться и застать вас за этим занятием. Но когда он намочил твою блузку вином, ты поняла, чего он хочет, и согласилась. Ради Эвана, но не ради себя. Потому что ты не хотела его разочаровывать. И это не самая лучшая из всех возможных причин.

Черт возьми, - подумала она, - на тот момент это тебя не слишком заботило.

Впрочем, вскоре после этого...

Если есть сожаления, они начинаются быстро, еще до того, как вы успеете одеться. Если нет сожалений, ты это знаешь. Были времена, когда Элисон чувствовала себя хорошо после этого. Но не в последнее время. Не с Эваном. Может быть, еще ни разу с тех пор, как Джимми бросил ее летом после окончания школы.

Джимми. Именно из-за тоски по нему, а не из-за чего-то другого ее так часто приводило к "Скале Одиночества" в течение первого года обучения. Особенно после письма, которое начиналось со слов: "Я всегда буду лелеять воспоминания о том, что мы разделили вместе, но..." Но она была в восьмистах милях от Джимми, и он влюбился в Синтию Янгер из своего класса по мировой цивилизации.

Сидя на "Скале Одиночества", подставив голову и спину теплому солнцу, Элисон не чувствовала потери Джимми. С болью и горечью она покончила давным-давно. Вместо этого она проанализировала воспоминания о Джимми и то направлении, которое приняла ее жизнь с тех пор.

О тех парнях, с которыми она встречалась. О тех парнях, к которым она относилась серьезно. О тех, с которыми она спала.

Их было четверо, - подумала она, - но только три, если не считать Тома, а считать Тома не стоит, потому что это было всего один раз, и мы были пьяны. Итак, после Джимми было трое: Дэйв, Ларри и Эван. И ни с одним из них она не была искренне убеждена, что поступала правильно.