Плоть

- Я уверена, что они не заходили в комнату Джейсона. Не тогда, когда этот отвратительный парень тоже там. Возможно, они остановились в мотеле, а может, просто где-то припарковались. - Или разложили спальный мешок в поле, - подумала она, - как Роберт Джордан и Мария[23]. - Теплая ночь была бы хороша для этого.

- Когда она вернется, - сказала Хелен, - я уверена, она нам все расскажет.

С этими словами она сунула в рот оставшийся кусок пончика и подняла раздел комиксов.

- Увидимся позже, - сказала Элисон.

Хелен кивнула.

Элисон подошла к входной двери и распахнула ее. На деревянной площадке стояла стеклянная ваза с желтыми нарциссами. К вазе был прислонен конверт. Она смотрела на яркие цветы, на конверт. Нахмурившись, провела рукой по губам.

Наверное, это не для меня, - подумала она.

Но ее сердце колотилось.

Присев на корточки, она подняла конверт. На нем было указано ее имя. Дрожащими руками она разорвала конверт и вытащила из него листки бумаги. Они затрепетали, когда она развернула их.

Три машинописные страницы. Подписано в конце последней страницы Эваном.

Дорогая Элисон.

Я отвратительная дрянь, червяк, личинка. Ты была бы совершенно права, если бы плюнула на это послание и спустила цветы в ближайший унитаз. Но если ты все еще читаешь, позволь мне заверить тебя, что ты не смогла бы ненавидеть меня больше, чем я ненавижу себя сам.

Нет никакого оправдания моему поведению в пятницу вечером. Это было ребячеством и подлостью - явиться в "У Гэбби" с Трейси. Что я могу сказать? Я был ослеплен болью от твоего отказа и хотел наказать тебя. Это был глупый, презренный жест. Однако позволь заверить тебя, что этот маневр принес обратный эффект. Сколько бы мучений я тебе ни причинил, себе я причинил гораздо больше.

Позволь мне также прояснить, что Трейси не представляет для меня интереса. Единственная причина, по которой я пригласил ее на свидание, была в том, чтобы ткнуть ее тебе в лицо в надежде заставить тебя ревновать. Она мне совершенно безразлична. Хотя тебе, возможно, трудно в это поверить (из-за ее заслуженной репутации и твоего мнения, что у меня на уме нет ничего, кроме секса), мы не позволяли себе никаких интимных отношений вообще. Я даже уклонился от поцелуя на прощание, когда мы расстались.

Я провел прошлую ночь один в своей квартире, в отчаянии, жаждая оказаться с тобой рядом, но слишком стыдясь позвонить или прийти к тебе. Я постоянно думал о тебе, вспоминая, как ты выглядишь, как звучит твой голос, как ты смеешься. Я думал о многих хороших моментах, которые мы провели вместе, и нет, не только о сексе (хотя я не мог не думать и об этом тоже - особенно о том, каково это, когда мы так сладостно соединялись, как будто были единым целым). Я даже провел некоторое время, рассматривая твои фотографии в учебных справочниках, но было невыносимо смотреть на застывшие изображения твоего лица и знать, что я, возможно, потерял тебя навсегда.