Пловец Снов

Верность сама по себе – это, конечно, хорошо. Безусловно, приятно сознавать себя порядочным человеком, но секс-то ещё приятнее. И вот находится та, которая, очевидно, не против. Более того, она пока ничего не просит. Не требует ухаживаний и внимания. Нужно ценить тот редкий момент, когда женщина готова только давать. Потом ведь наверняка потребует. Так ради чего отказываться? Чтобы слушать слова о том, как прекрасным, но бесполезным Надиным ногам нужно ходить по подиуму? Опять-таки, простейшая логика… Чего непонятного?

Нельзя сказать, будто они оба махнули рукой и не старались сохранить брак. Жена, например, настаивала, что выбивается из сил, делая «очень много». Но много не значит достаточно. Хотя этого тоже Горенову говорить не следовало.

Так или иначе, ценности их союз уже не имел ни для кого. Георгию такая жизнь напоминала сюжет добротного романа позапрошлого века, в котором чувства отступают на второй план перед долгом и другими глупостями. Все маются, страдают, хотя на деле им ничего не стоит быть счастливыми. Совсем ничего! Это одна из важных лейттем русской литературы.

Примерно в то же время ребёнку их хороших знакомых поставили страшный диагноз. Это были довольно зажиточные, преуспевающие люди, но и они ничего не могли сделать. Их трагическое бессилие превосходило немощь Бога перед несправедливостью. Но всякий раз, стоило Горенову зайти к ним в гости, эта семья казалась ему очень счастливой, гораздо счастливее его собственной. А когда он рассказывал о них Надежде, та не могла взять в толк, какое отношение к ней имеет история чужого горя, и сразу принималась кричать: «Типун тебе на язык!» Георгий настаивал, что ругаться – это роскошь, которую даже не всякие богатые люди могут себе позволить. Он объяснял, что в любой момент может случиться беда и как не стыдно трепать друг другу нервы раньше времени. Потом для этого наверняка найдётся повод… Но женщина, которая не любит, не в состоянии ничего понять.

В жизни Горенова встречались дамы двух типов. Одни становились счастьем, другие – испытанием. Безусловно, сначала Надежда относилась к первым. Она была самым большим блаженством и удачей его судьбы. Никто её не превзойдёт, он знал это уже сейчас, понимал и раньше, но говорил ей реже, чем мог. Говорил ли вообще? Благодаря жене Георгий чувствовал себя особенным – самый щедрый подарок, который женщина может сделать мужчине. Такое ощущение не сразу исчезло даже когда она, не спросясь, внезапно решила перейти в категорию испытаний. Удивительно, но именно после этого Горенову пришлось постоянно повторять, что она – его счастье. Женщина может не уметь сделать мужчину рядом счастливым, ей может быть не под силу или невдомёк, как подарить райское блаженство, но она точно сумеет превратить совместное существование в ад. Этому научены все.

В начале их романа Георгий прочитал Наде стихотворение, написанное «специально для неё». Нет, он не такой, чтобы выдавать чужие стихи за собственные. Тем не менее имелся нюанс. Сочинил его Горенов сам, но эти несколько строф слышало множество девушек. Он читал их вовсе не каждой встречной, а только тем, кто интересовал его особо. Однако среди них не нашлось ни одной, которая бы ему впоследствии не отдалась.

Георгий больше никогда не писал стихов, но это единственное оказалось весьма удачным, оригинальным и чувственным, а потому автор использовал его потенциал по максимуму. Тем не менее Надежда стала последней женщиной, слышавшей эти слова. По мнению Горенова, это и значило, что текст написан для неё. Строки просто долго искали ту, которой предназначались. Но она бы, наверное, убила его, если бы узнала.

Жена и без того обижалась на всё. Делала вид, будто Георгий стал ей безынтересен, но стоило услышать, как он рассказывает читателям какие-то увлекательные истории, сразу очень сердилась. Дескать, с посторонними-то делится, а с ней – нет. Но «посторонние» же никогда не говорили Горенову, что он им не нужен, не называли его эгоистом, не сообщали, будто он пишет не для них. А ведь когда-то Георгий действительно сочинял для неё. Ему было важно, чтобы жена несостоявшегося моряка, потерявшего себя на суше, стала супругой успешного писателя. Для него это имело большое значение. Для неё, видимо, нет.

При этом иллюзий он не питал, прекрасно понимая, что и читатели, завсегдатаи его выступлений, нуждались в нём неособо и спокойно обошлись бы без него. Но они-то об этом молчали. Дорогого стоит! Надежде же, честно говоря, Горенов как раз был нужен, но она всегда рубила с плеча. Шли недели, месяцы, а слова оставались. Куда их денешь? Браки редко разрушаются оттого, что кто-то кому-то чего-то недодал. Напротив, они не выдерживают лишнего груза.