Пловец Снов

– Всякое случалось… Лет пятнадцать назад один другому ручку шариковую в глаз вогнал до мозгов. Меня это тогда потрясло. Но с тех пор… Не то что совсем уж обычным делом стало… Или я попривык… В общем, ручкой убивают время от времени.

– Однажды иконой голову проломили. Она лежала на полу, в брызгах крови… Не женщина, икона. Разломанная, трещина пошла через лицо. Во мне тоже тогда будто сломалось что-то.

– Нам всем, – подвёл итог Андрей, – лучше запомнились те убийства, которые мы молодыми видели. Пока не зачерствели ещё. А если подумать, сколько всего должно совпасть, чтобы с человеком ничего не случилось… Сколько тормозов должно сработать, сколько электрических устройств, сколько людей должно не психануть, не напиться, не позавидовать, не воспользоваться… Сейчас самыми необычными мне кажутся случаи, когда кто-нибудь спокойно доживает до старости и тихо умирает в собственной кровати.

Горенов начал ощущать себя довольно уверенно, потому пошёл ва-банк:

– А из лука или арбалета убивали?

Отвечать снова стали втроём:

– В смысле? Так а чего тут необычного?

– Раз в месяц – стабильно кого-то со стрелой находят.

– Совсем недавно, кстати… Парень, азербайджанец, подговорил молодую тёлку, любовницу свою, порешить мужика, который ему денег в долг дал.

– Точно! Было дело… Он ей про «проверку чувств» затирал. Мол, сможешь убить ради меня или нет?

– Ромео… У баб, конечно, крышу от них сносит…

– Там показания – огонь! Эти клиенты, оба, в дурке давно должны были сидеть.

– Вот-вот! Говорят, полиция плохо работает… Врачи не делают ни хрена, а у нас из-за них такое!

– А чего это тебя вдруг луки интересуют? – спросил Андрей с показной подозрительностью и смешно прищурил глаза. – Задумал что?

– Да нет, – усмехнулся Георгий, хотя сердце ёкнуло. – Для книги я… прикидываю.

– Это хорошо. Был недавно ещё один висяк… Не у нас, на севере. Но разглашать не могу, преступника там не нашли пока, а дело совсем тёмное. Если б раскрыли, был бы тебе сюжетец, но думаю, не раскроют.

– Убили?.. Стрелой? – Горенов старался обходиться минимумом слов.

– Возможно, – с интригующей улыбкой ответил Андрей Петрович.

– Помнишь, как у Конана Дойла, – решил поиграть Георгий, – «Это более чем возможно. Это вероятно». – Мурашки сразу разбежались по его телу, фраза была из рассказа «Пять апельсиновых зёрнышек».

– У Конана Дойла? Да, хорошее кино. Эти новые мне не нравятся, а Ливанов отлично сыграл.

– Так дело передали в прокуратуру? – не унимался гость.

– В смысле? Грамотный какой!.. Не могу, сказал же… Что ты прицепился?

Настаивать более было нельзя. Продолжать опасно. Даже если следователь действительно говорил о его йоге, то серии убийств, похоже, здесь никто пока не видел. Беседа быстро сошла на нет. Горенов раздал ещё пяток автографов с датами, чтобы о его визите остались и документальные свидетельства, после чего откланялся.

На улице им овладевала паника… Она была такая настоящая, неподдельная, как в детстве. Он вспомнил ощущение оттуда: Гоша пришёл в гости к своему школьному другу и увидел у того на полке очень красивые камни. Обычные вроде, покатые, обточенные морем, но на них были нанесены причудливые путаные рисунки, словно муравьиные тропки. Казалось, эти начертанные бороздки не могли возникнуть случайно. Их наверняка кто-то создал… И не просто так, здесь точно должен таиться какой-то смысл! «Где взял?» «В море нашёл, – удивился одноклассник, – где же ещё?!»

Просить в подарок было нельзя. Во-первых, если откажет, потом все подозрения без вариантов падут на Георгия. А во-вторых, он что, дурак?! Ни один мальчишка не стал бы расставаться с таким сокровищем! Ход мыслей будущего автора детективов проявлялся с детства. В общем, Гоша сразу задумал преступление.

Прошла пара недель. Для отвода глаз он частенько приходил в гости к этому дружку и во время очередного визита незаметно положил камни в карман. По дороге домой они буквально жгли ему ногу. Никогда прежде маленький Горенов не совершал противозаконных действий. «Ну, с почином вас, Глеб Георгиевич», – говорилось в фильме, который тогда всё время крутили по телевизору.

Внезапно нахлынули незнакомые мучительные чувства – это была как раз первая волна той самой паники. Зачем он так поступил? Сможет ли Гоша смотреть на эти прекрасные, желанные драгоценности, зная, что они украдены? Да и какой в них смысл, если сокровища всё равно нельзя никому показать?! Позором он теперь запятнан на всю жизнь! Впрочем, последнее мучило не так сильно. Важнее было избавиться от собственного презрения к поступку. Камушки следовало найти самому!

Решено! Мальчик свернул к морю. Захлёбываясь радостью от спасительной идеи, лишённой изъянов, он примчался на пляж. Отличный план! Тогда эти драгоценности станут его безоговорочной собственностью! Море смоет с них налёт чужого везения, у них не будет прежнего хозяина. Сначала – Азов, а за ним – Горенов.