Пловец Снов

Георгий будто услышал шорох того, как следователь придвинул к себе лист бумаги и щёлкнул ручкой. По крайней мере, в своей книге он бы обязательно написал Андрею именно такие действия.

Страх сковал Горенова полностью, паника парализовала и речевой аппарат. По ощущениям это напоминало, как однажды ему делали фиброгастроскопию. Он почувствовал себя скрюченным, лежащим на холодном столе в позе эмбриона и испытывающим сильный, непрекращающийся рвотный рефлекс. Чуть раньше в горло брызнули анестезию, оттого было трудно даже глотать.

– Эй… Ты где, спрашиваю?

Георгий в ужасе бросил трубку… В тот же миг шавермы, крыжовник, печенье и другие сладости рванулись из глубин желудка наверх, а потом снова оказались внизу, на асфальте. Хорошенькое дело. Оранжево-жёлтая лужица у его ног напоминала по форме букву Q.

Телефон в руке зазвонил. Разумеется, это был Андрей, можно не проверять. Паника усиливалась. Рефлекторно Горенов выбросил аппарат и побежал.

Такое развитие событий представлялось логичным, но тем не менее почему-то неожиданным. То есть если всё правда… Если Борис ничего не выдумал… Или, наоборот, пусть выдумал, но, если они действительно – персонажи какой-то книги, значит, так и должно было случиться. Против жанра не попрёшь. Детектив обязательно закончится – в этом глаголе внезапно проступило слово «закон» – поимкой преступника, победой разума и возмездием.

Людям не нужна книга о книгах. Роман о писателях тоже вряд ли заинтересует широкие массы. Читатель хочет читать о себе, о таком же человеке, как он сам, или о том, каким мог бы стать, если бы все его мечты осуществились. Людям нужны тексты практически полезные, подсказывающие, как прожить жизнь, как поступить. Но Горюнов сам не знал, а потому не мог давать советов… Он хотел лишь спастись. Выбежать из этой книги прочь, соскочить со страницы и рвануть из окна библиотеки, как Тед Банди.

Сколько преступлений совершается в России! И ведь большая часть из них не раскрывается. Здесь нет места справедливости, и надежды на неё нет. Так почему же именно его должны поймать? И отчего сейчас Георгию так совестно рассчитывать на спасение и снисхождение, то есть на несправедливость?

Тишина… Наконец-то он поставил перед собой вопрос, ответ на который плавал на самой поверхности. Да потому, что его замысел, всё содеянное, все принесённые жертвы, убитые люди имели смысл лишь в том случае, если преступления в конце концов будут разоблачены… Преступления или преступник, их автор? Так или иначе, необходимо, чтобы идея и великое множество её подробностей стали достоянием широкой общественности. Только если люди узнают об этом, появляются шансы, что кто-то устыдится прочитанного и поостережётся в следующий раз покупать бросовый детектив или любовный роман. Лишь тогда пойдёт молва. А без этого… Коль скоро убийства останутся кошмарной городской тайной, «висяками», наборами протоколов в отделениях полиции, будут ли о них широко сообщать в новостях? Свяжут ли воедино? Вся жизнь Горюнова – а понятно, что за содеянное он расплатится каждым оставшимся ему мигом – окажется напрасной. Как же его разоблачить, но не поймать? Как сделать, чтобы преступление было раскрыто, а имя убийцы осталось неизвестным? Чтобы мрачный мститель сохранил свободу, внушая страх и далее…

Можно было успеть забрать жизни ещё кого-то, добавив делу масштаба. Всё-таки в его распоряжении оставалось минимум полтора дня, а скорее всего, даже больше. Но нет. Во-первых, Георгий чувствовал, насколько сейчас нервозен. Он не сможет сосредоточиться в достаточной степени, потому ошибётся ещё более серьёзно, чем в прошлый раз. Хотя куда уж серьёзнее?! Не исключено, что он просто погибнет, и тогда… Что, собственно, тогда?.. Будем честны, главное – «во-вторых».

Во-вторых, была надежда… Надежда! Была и будет! Будет Вика, будет Лена. Девочки встретятся, в результате письмо попадёт в руки к Андрею, а сам Горенов скроется… Миссия окажется выполненной, но ему удастся сохранить свободу. Пусть не в новостях, но из уст в уста обязательно поползут слухи, и люди в них поверят. Русский народ верил и не в такое. Конечно, его собственная жизнь станет совсем другой, утратит любые связи с прежней. И происходить она, к сожалению, должна будет в другом месте, но ведь всё-таки не в тюрьме…

Георгию показалось, будто в кои-то веки план дальнейших действий совершенно ясен. Надо срочно уезжать из города. Чёрт побери, не подозревая об этом, он выдал следователю свои ещё не существовавшие тогда намерения. Но «за городом» звучит довольно неопределённо. В конце концов, Андрей же не знал, в какую именно деревню отправится Горюнов. А сам он знал это наверняка. Решено!