Пловцы

Но у меня нет возможности платить за все это, думаете вы. Не волнуйтесь, ваш муж уже опустошил свои пенсионные счета, перевел нам все ваши будущие выплаты по социальному обеспечению и взял вторую закладную на дом, чтобы профинансировать ваше пребывание здесь. Это в том случае, если вы один из наших «платных» резидентов. Если же он годами делал неудачные инвестиции или у него долгая история неуплаченных налогов, или – Ллойд, комната 38 – попался на интернет-мошенничестве и спустил все свои активы в один клик («Но она любила меня!»), тогда вы – один из наших резидентов с «фиксированным доходом» (неимущий, нуждающийся в медицинской помощи), и правительство возместит нам лишь гроши за ваше пребывание. Однако вам не стоит беспокоиться. Вопреки распространенному мнению, вас не будут считать гражданином второго сорта и не заставят часами томиться без присмотра в нашем «эконом-отделении» (никакого эконом-отделения не существует). Даже при том, что мы каждый день теряем из-за вас деньги. Потому что здесь, в «Белависте», мы гордимся тем, что относимся к каждому из наших постояльцев с достоинством и уважением, независимо от их платежеспособности.

Конечно, у нас есть – это не для записи – свои любимчики. В наших глазах идеальный резидент – это ухоженный, внешне привлекательный человек (приятный глазу), и желательно, женщина. Ее родной язык английский, ее нрав кроток. У нее хороший аппетит – государство штрафует нас за каждый потерянный фунт, поэтому мы даем много углеводов – но не обжора. Ее гигиена безукоризненна. Она хорошо ладит с соседкой и следит за опрятностью комнаты и отсутствием крошек на своей стороне занавески. Она не срывает бейджик с именем каждые пять минут («Я знаю, кто я») и не издает смешные звуки, лежа в одиночестве в своей кровати после наступления темноты. Она не спрашивает раз за разом: «А будет сегодня дыня?» или «Где моя дочь?» На самом деле, она вообще не задает никаких вопросов. Она послушная и нелюбопытная, на грани смирения. Она «следует правилам». Ее семья, если она есть, слишком занята, чтобы должным образом следить, как мы за ней ухаживаем, хотя и делает щедрые взносы каждый год.

Как долго вы здесь пробудете? Короткий ответ: это зависит от обстоятельств. Вы можете оставаться здесь несколько дней, семь лет, несколько часов или – Гордон, палата 3, носитель гена PSEN4b – большую часть жизни. В идеале вы останетесь с нами навечно. Однако в реальности это невозможно. Некоторые уходят от нас раньше времени, переезжая в больницу, и больше не возвращаются. Другие уходят тихо, без предупреждения, посреди ночи. Большинство же терпеливо и спокойно остаются с нами, пока не выйдет их время.

Сегодня не существует лечения, способного остановить прогрессирование вашей болезни, но можете быть уверены: ученые работают над вашим случаем круглосуточно и без выходных. Лекарство, говорят они, может появиться в любой момент. В понедельник начинаем третью стадию испытаний. А может быть, лекарство уже найдено, но работает только для людей с определенной генной мутацией в 17-й хромосоме, носителем которой ни вы, ни 97,2 процента населения Земли, к сожалению, не являетесь. А может быть, лекарство есть, но действует всего несколько месяцев и только для отдельных людей в перекрестном исследовании, проведенном в Нидерландах («Роттердамское исследование»), которое до сих пор не смогла воспроизвести ни одна лаборатория. Данные не сходятся. Или, может быть, лекарства нет. Или оно есть, но если вы пропустили критическое окно лечения, оно не будет эффективным. Слишком поздно. Раджеш («Рэй») Капур, профессор эпидемиологии и нейробиологии развития, Стэнфордский университет: «Это крепкий орешек». Такаши Уемацу, старший исследователь Центра популяционного здоровья мозга Токийского университета: «Мы приближаемся к переломному моменту». Ингемар Бьёркхольм, клинический биохимик Каролинского института: «Честно? Мы до сих пор не имеем ни малейшего понятия».