Плыви ко мне

Хадсон встречает меня утренним бурчанием, протягивая чашку кофе, пока сам смотрит повтор боксерского матча. Я зависаю на пару раундов, с интересом наблюдая за брызгами крови и ревом толпы, выкрикивающей проклятья.

Рабочий день ничем особенным не выделяется, но хотя бы на меня сегодня не блевали. Когда у меня начинает урчать в животе, а кофемашина в кафе ломается, я вызываюсь сбегать за кофе для себя и остальных спасателей.

Список заказов на телефоне, иду до ближайшего кафе, наслаждаясь солнцем, бьющим по голове, и возможностью выбраться на улицу хоть ненадолго.

Пока вдруг меня не останавливает девушка посреди улицы.

— Вы Грей Миллен?

Я чувствую, как мой рот приоткрывается, а сердце начинает колотиться, но не от нервов, а от чистого недоумения.

— Пловец? — продолжает она, глядя на меня круглыми, удивленными глазами.

Что ж, нас теперь двое.

Такого не происходило… давно.

— Да, это я, — слышу я свой голос, и шум оживленной лондонской улицы вдруг исчезает, как будто в фон.

— О боже! Мой брат боготворил вас! Можно автограф?

Мои пальцы рефлекторно тянутся, чтобы поправить козырек кепки, которую мне бы очень хотелось сейчас надеть. После аварии, когда мое имя еще периодически всплывало в прессе, я начал носить снэпбэк всякий раз, когда выходил из дома. Но сейчас пальцы хватаются за воздух. Когда моя слава поутихла, и меня стали реже узнавать, я перестал прятаться за этой маскировкой.

Черт, как же сейчас хочется, чтобы на мне была эта гребаная кепка.

— Конечно. — Я улыбаюсь. Эта улыбка не совсем фальшивая, я не против подписать что-то или сделать фото. Все-таки я прославился благодаря тому, что занимался любимым делом. Но все это кажется каким-то сюрреалистичным, и в этот момент в голове неожиданно возникает голос Делайлы.

— Почему эта девушка просит у тебя автограф, Грей? — спрашивает воображаемая Делайла. —  Что она имеет в виду, когда говорит, что ее брат тобой восхищался? За что? Он тебя знал?

Я не могу ей ответить, потому что моя голова идет кругом.

Я просто вышел за кофе.

Девушка достает из недр своей сумки кучу бумаг, и из этой кипы появляется мятая страница и ручка, испачканная крошками.

Я беру их, стараясь скрыть дрожь в руках, подписываю старой подписью, которую не рисовал уже несколько месяцев, а то и год. Петли и завитки приходят на память через мышечную память, но странное ощущение все равно остается.

Мобильный телефон появляется перед моим лицом, и я немного приседаю, чтобы попасть в кадр, с полуулыбкой и прищуром из-за ослепляющего солнца и вспышки камеры.

— Спасибо огромное! — девушка восторженно берет обратно бумагу и ручку. — Честно, вы сделали мой день, я…

— Пожалуйста… Ты не против, если я попрошу не выкладывать это фото в сеть? Просто меня сейчас не особо упоминают в прессе, и…

Чувство вины накатывает моментально. Вина за то, что я попросил эту бедную девушку не постить фото в соцсетях, и за то, что звучит это так, будто я что-то скрываю, даже для самого себя, а это последнее, чего бы я хотел. Просто… Я еще не рассказывал Делайле, и это явно не тот способ, как бы я хотел, чтобы она узнала.

— Все нормально, — она улыбается мне сжатыми губами. — Спасибо, что остановились.

Я поднимаю руку в прощальном жесте, пока она уходит, забирая с собой два личных куска меня.

До сих пор в полном замешательстве, я захожу в кафе и начинаю путаться в словах, что совсем не похоже на меня, и даже умудряюсь неправильно заказать свой напиток. В моей чашке слишком много сладкого сиропа, но я заставляю себя сделать пару глотков, чтобы хоть как-то успокоить нервы. Остальные напитки я держу в картонном подстаканнике, но руки дрожат.

— Ты в порядке? — спрашивает меня коллега, когда я ставлю напитки на общий стол в комнате для персонала. —  Ты выглядишь так, будто только что увидел призрака.

Потому что я действительно увидел.

Призрак моего гребаного прошлого.

— Все нормально, — отвечаю я, уже направляясь обратно на свою смену в спасательское кресло.

Если я думал, что раньше было хреново не рассказать Делайле после того, как она раскрылась передо мной, то сейчас это чувство просто ничто по сравнению с тем, как я себя чувствую теперь.

Меня только что остановили на улице. Меня узнали. Меня попросили фото и автограф.

И что мешает такому случиться, когда я буду с Делайлой?

Абсолютно нихуя.

Самый простой вариант — снова спрятаться.

Но я не хочу прятаться у всех на виду. Делайла не заслуживает быть спрятанной, и я слишком эгоистичен, чтобы ее отпустить.

Что-то придется сделать. Мне нужно принять решение; не если рассказывать Делайле, а когда.

Я думал, у меня будет еще немного времени, чтобы продумать, как сказать это, как преподнести правду так, чтобы не разрушить ее доверие…

Но, похоже, не судьба.

Глава 22

Грей

— Я готовлю для Делайлы сегодня вечером, — говорю я Хадсону, потягивая утренний кофе, пока он взбалтывает свой протеиновый коктейль со вкусом чего-то там.

— Здесь?

— Ага.

— Тебе нужно, чтобы я свалил или…

— Как хочешь.