Плывущие против течения

- Всякий человек должен быть доволен своим положением и своим заработком. А тот, кто недоволен и стремится нарушить установленный порядок, делается бунтовщиком, и тогда ему надевают наручники. Понятно?

- Всё равно не хочу быть лакеем! - буркнул Масато.

- Ты с кем споришь, грубиян! - Мисс Уитни топнула ногой. - Будешь тем, кем тебе прикажут быть! Вон из класса!

Класс затих, и слышно было лишь прерывистое дыхание Масато. Он торопливо собирал свои книжки.

- Сядь, - внезапно переменила своё решение мисс Уитни. - Останешься после уроков и напишешь на доске пятьдесят раз фразу: «Я никогда не буду джентльменом», и пятьдесят раз эту же фразу наоборот. Пока не напишешь, не уйдёшь!

Масато молча уселся за парту.

Но учительница уже не могла успокоиться. Заложив руки за спину, она подходила то к одному, то к другому ученику.

- Ты? - ткнула она пальцем в Котаро, чуть не попав ему в очки. - Может быть, ты хочешь быть инженером?

Котаро смущённо погладил затылок.

- Нет, госпожа учительница. Я не хочу быть инженером.

- А кем?

- Я хочу сочинять стихи.

- Сочинять стихи? - Мисс Уитни захохотала. - А ты, Дзиро?

- Ещё не знаю кем, - ответил Дзиро, глядя прямо в глаза американке. - Но только не лакеем у иностранцев и не полицейским.

У мисс Уитни задёргались губы.

- Ты будешь красным. - Она сплела пальцы, изображая решётку: - Вот где ты будешь!

Учительница подошла к Синдзо:

- А ты кем собираешься стать, когда вырастешь?

Синдзо вскочил и растерянно оглянулся. На него были устремлены любопытные глаза товарищей. Ещё ответишь невпопад - засмеют.

- Я, мисс учительница, - ответил с поклоном Синдзо, - к вашим услугам, пожалуйста… то-есть, простите… - Съёжившись под холодным взглядом учительницы, Синдзо ещё раз поклонился: - Я буду тем, кем вы мне посоветуете… если вам будет угодно…

Послышался приглушённый смех, и в тот же момент за дверью раздался спасительный звонок.

* * *

Исписав всю доску фразами: «Я никогда не буду джентльменом» и «Джентльменом буду не никогда я», Масато с разболевшейся головой вышел из школы. Идти домой не хотелось, и мальчик отправился в школьный сад, к дедушке Симуре.

Вместе со школьным сторожем он долго очищал от сорняков цветочные клумбы. Потом опустошил предложенную ему кастрюльку с бобовым супом и отвёл душу, рассказав старику о том, что произошло на уроке.

Домой Масато возвращался, когда уже стемнело.

На небе зажглись звёзды. В воздухе чувствовалась осенняя свежесть. Пахло влажными травами и скошенным сеном.

«Почему это иностранцы хозяйничают на нашей земле, как им вздумается? Почему из тюрьмы до сих пор не выпускают Сато-сенсея? У кого и где японцам искать защиты?»

Масато сжал кулаки. Как жаль, что он ещё не взрослый. Почувствовали бы они тогда и его силу!

Он завернул за угол и прошёл мимо ярко освещённого двухэтажного дома Такахаси.

Здесь обычно собирались иностранные офицеры, чьи подразделения стояли вблизи Одзи. Из открытых окон второго этажа неслась музыка, слышались женский смех и громкие голоса.

Масато захотелось посмотреть, как проводят вечера у них в Одзи эти надменные чужеземцы. Он оглянулся. На площади перед домом никого не было, только у главного подъезда стояли американские «джипы».

Сквозь стекло парадной двери мальчик увидел дремавшего на стуле японца-швейцара.

Мимо него сновали молодые японки в белых колпачках и передниках, толкая перед собой никелированные столики на колёсах. Столики были уставлены бутылками и тарелками с едой.

Масато тихо взобрался на выступ стены и заглянул в окно. В щель занавеса он увидел небольшой зал с большим столом посередине, за которым сидели американские военные. Они играли в карты. Масато собрался было спрыгнуть с выступа, когда его внимание привлекла одна из чужеземок. Она стояла, опираясь на спинку стула около радиолы, и курила. В её движениях, в том, как она вскидывала голову, мальчику почудилось что-то знакомое.. К ней подкатили столик с бокалами, наполненными вином. Она взяла бокал и, вставив в него соломинку, стала пить. Масато узнал её: это была мисс Уитни. «Вот так учительница!» - подумал он.

Но в комнате были не только чужеземцы. Масато увидел Кадзуо, сына владельца лесопилки Ямады, военного переводчика Суму и старшего брата Тада Хитоси. Они сидели в креслах с американскими офицерами и курили сигары.

Вдруг что-то зашуршало внизу. Масато соскочил с вы ступа и оглянулся. Он увидел за углом дома сидящего на корточках Тэйкити. В руке он держал длинные щипцы из бамбука.

- А я думал… что собака, - прошептал Масато, - или американский полицейский.

Ты почему так поздно здесь ходишь?

- Собираю… - тихо сказал Тэйкити.

- А что собираешь?

- Около этого дома иногда можно кое-что подобрать… Иногда они выбрасывают в окно…

Заметив в траве пустую консервную банку, он привычным движением зажал её щипцами и бросил в плетёнку, затем подобрал кожуру бананов и пробормотал:

- Плохо, что во двор к ним нельзя… там около кухни большой цинковый ящик… Да во дворе бегают собаки: в прошлый раз порвали мне халат…

Тэйкити встал и, взяв подмышку плетёнку, пошёл к соседнему дому - там тоже жили американские офицеры.