По другую сторону холма

Что касается мотивов Гитлера, которыми он руководствовался, отдавая «стоп-приказ», то особое значение здесь имеет рассказ Варлимонта как офицера ОКВ. Узнав о приказе, Варлимонт обратился за разъяснениями к Йодлю. «Йодль подтвердил, что такой приказ действительно был отдан, но продемонстрировал некое беспокойство по поводу моих расспросов. Сам он поддерживал мнение Гитлера, упирая на то, что не только фюрер, но и Кейтель, и сам он на основании полученного во время Первой мировой войны личного опыта прекрасно знают, что бронетехника не может успешно действовать в болотистой местности во Фландрии — по крайней мере без тяжелых потерь. В условиях, когда танковые войска и так уже довольно ослаблены, недопустимо, чтобы они несли дальнейшие потери, тем более что они потребуются нам для второй стадии наступления на Францию». (Варлимонт добавил, что если бы инициатива по отдаче «стоп-приказа» исходила от Рундштедта, то он и другие работники ОКВ услышали бы об этом. Йодль, защищавший этот приказ, в качестве дополнительного аргумента обязательно указал бы на Рундштедта, который «в оперативных вопросах пользовался большим авторитетом среди всех старших офицеров штаба»).

Варлимонт продолжал: «В то же время мне показалось, что имеется и еще одна причина такого приказа — уж слишком горячо Геринг, объявившийся в тот момент, уверял фюрера, что его воздушные силы быстро завершат окружение врага, закрыв выход к морю с воздуха. Он явно преувеличивал эффективность своего ведомства». Особую значимость это замечание Варлимонта получает в сопоставлении с последним предложением уже процитированной записи в дневнике Гальдера от 24 мая. Кроме того, и Гудериан сказал, что о приказе ему сообщил Клейст со следующими словами: «Дюнкерк должно взять люфтваффе. Если у нас будут трудности с Кале, то эту крепость также следует оставить люфтваффе». Гудериан заметил: «Мне кажется, что к такому решению Гитлера подтолкнуло тщеславие Геринга». Потом добавил: «26 мая моя 10-я танковая дивизия взяла Кале, не дожидаясь авиации, которая, кстати, с ее доступными на то время бомбами была бы совершенно бесполезной против фортов и цитадели, возведенных некогда генералом Вобаном».

Вопрос о Кале

Гудериан упомянул Кале, и это его замечание имеет весьма важное значение в свете тех громких заявлений, что оборона Кале самым решительным образом повлияла на всю ситуацию в целом. Для защиты французского гарнизона англичане направили в Кале пехотную бригаду и танковый батальон. Двадцать четвертого мая Черчилль лично отменил приказ об их эвакуации, настаивая на том, что «за Кале нужно стоять не на жизнь, а на смерть, и никакая эвакуация гарнизона по морю недопустима».

В официальном описании обороны Кале, опубликованном в 1941 году, говорилось, что, несмотря на разгром наших отрядов, «ярость, с какой они сражались, целых четыре критических дня удерживала по меньшей мере две танковые дивизии, которые в противном случае могли бы отрезать нашей отступающей армии путь к морю… Размашистое продвижение немецких дивизий резко остановилось под Кале. Как говорится, коса нашла на камень».

Даже после войны Черчилль утверждал: «Оборона Кале имела крайнюю важность. Эвакуации из Дюнкерка могли помешать самые разные обстоятельства, но одно можно утверждать наверняка: три драгоценных дня, выигранных при обороне Кале, позволили удержать позиции около Гравлина. Без этого было бы все потеряно, даже несмотря на сомнения Гитлера и приказы Рундштедта».

Вполне естественно, что Черчилль склонен оправдывать свое личное решение принести в жертву высадившиеся в Кале войска, но трудно понять, как он до сих пор может делать такие громогласные заявления. Из семи танковых дивизий, имевшихся в том районе, Кале атаковала только одна, и то лишь потому, что из-за приказа Гитлера остановиться ей больше нечем было заняться. В противном случае, если бы основная масса немецких танков направилась в Дюнкерк, город легко мог бы удержать и гораздо меньший отряд защитников. Немецкие танки прошли мимо Кале и блокировали все подступы к нему еще 23 мая.

Комментируя этот эпизод, Гудериан сказал: «Оборона англичанами Кале никак не повлияла на исход операции под Дюнкерком. Ни одна задержка в наступлении не была вызвана обороной этой крепости». Но это очевидно и без его признания — достаточно одного лишь непредвзятого анализа фактов. Героическое сопротивление англичан в Кале нисколько не оправдывает бесполезность принесенной ими жертвы.

Вопрос о мотивах Гитлера