По другую сторону холма

Было ли его отношение к Англии подсказано только давно вынашиваемой им политической идеей о заключении союза с ней? Или он руководствовался другими, более глубокими соображениями, которые всплыли на поверхность в этот критический момент? Судя по всему, чувства Гитлера к Англии носили сложный характер и, как и в случае с кайзером, представляли собой смесь любви и ненависти.

Достаточных доказательств, подтверждающих то, что приказ об остановке Гитлер отдал исходя именно из этих своих чувств, нет. Но их, конечно, следует принимать во внимание, хотя и нельзя точно оценить влияние этого субъективного фактора.

Личность Гитлера была настолько загадочна, что логику его поступков невозможно объяснить простыми мотивами и однозначными предположениями. Скорее всего имело место сочетание многих факторов. Три фактора лежат на поверхности: желание Гитлера сохранить танки для последующего наступления, давний страх перед боями в болотистой Фландрии и убеждения Геринга в том, что его воздушным силам нет равных. Вполне вероятно, что к военным мотивам примешивались и политические, особенно если учесть ту страсть, которую Гитлер испытывал к политической стратегии.

Каковы бы ни были истинные причины приказа, результаты его очевидны. Сомнения Гитлера привели к чудесному спасению Великобритании в самый критический момент ее истории.

Глава XIII Завершение французской кампании и первое разочарование

Вторая, и завершающая, стадия военной кампании во Франции началась 5 июня, когда немецкие войска предприняли наступление к югу от Соммы. Это произошло примерно через неделю после начала массовой эвакуации британского экспедиционного корпуса из Дюнкерка и на следующий день после отхода последнего корабля.

На изрядно потрепанном левом крыле французы потеряли тридцать дивизий — почти треть своих вооруженных сил, включая лучшие и весьма немногочисленные механизированные. Они также лишились помощи двенадцати британских, поскольку во Франции оставалось лишь две дивизии англичан, которые на момент главного удара находились далеко от основных своих сил. Вейган, сменивший Гамелена, оставался с шестьюдесятью шестью дивизиями, преимущественно в уменьшенном составе или плохо подготовленными. Ими он должен был удерживать фронт, ставший длиннее прежнего. Немцы же теперь располагали новыми подошедшими дивизиями, не принимавшими участия в первом наступлении.

Самым примечательным в новом наступлении оказалась подготовка к нему. Немецкие танковые дивизии, участвовавшие в наступлении на север по направлению к проливу, в удивительно короткий срок были развернуты на юг и на восток. Такая скорость перегруппировки наглядно доказала, что появление механизированных частей существенно повлияло на стратегию.

В новом наступлении группа армий Рундштедта вновь играла решающую роль. Впрочем, в плане это не было четко предусмотрено. Рундштедт имел в своем распоряжении самые крупные силы, расположенные на широкой линии фронта, но в то же время шесть из десяти немецких танковых дивизий находились в составе группы армий Бока. Однако план отличался гибкостью и последовательность действий зависела от складывающихся обстоятельств. Такая гибкость тоже стала следствием увеличенной мобильности.

Вряд ли можно охарактеризовать последующее сражение более емко и кратко, чем это сделал Рундштедт в нашей первой беседе: «Все началось с напряженного перехода, продолжавшегося несколько дней, но в результате вряд ли можно было сомневаться. Наступление начала группа армий Бока на правом крыле. Я выждал, пока его войска переправятся через Сомму и продвинутся вперед, после чего присоединился к наступлению. При переправе через Эну мои армии встретили сильное сопротивление, но дальше все было легко. Решающий удар был нанесен на плато Лангра в направлении Безансона и швейцарской границы, за спиной правого крыла французских армий, стоящих на „линии Мажино“».

Поначалу наступление правого крыла немецких армий не оправдало ожиданий там, где было больше всего надежд, зато превзошло все желаемое на второстепенном участке, где препятствия казались более серьезными.

На крайнем правом фланге, между Амьеном и морем, атаку вела 4-я армия Клюге; 18-я армия, первоначально занимавшая крайне правое положение, была оставлена в Дюнкерке. Клюге был придан один танковый корпус, и благодаря быстрому прорыву 7-й танковой дивизии Роммеля его части вскоре вышли к Сене в районе Руана. В находившихся здесь французских войсках царило замешательство, и они почти не предпринимали попыток помешать переправе. В итоге немцы переправились через реку, следуя за французами по пятам.

Но решающий удар намечался не здесь — ни один разумный план не предполагал бы легкой переправы через широкую реку, оборонять которую не составляло особого труда. Основной удар группы армий Бока (6-й армии Рейхенау) намечался на сектор к востоку от Амьена, где приказывалось добиться более существенных результатов.