По его правилам

Мне до сих пор сложно осознать то, что произошло. Эта девушка, Олеся, окликнула меня, когда я уже выходила из школы, а потом две её подружки просто подошли и подхватили меня под руки. Со стороны выглядело так, будто мы по-дружески тесно поддерживаем друг дружку на скользкой дорожке. Всё было так быстро. Они уволокли меня за угол школы, а потом утащили и толпой подталкивали к озеру. Что-то выкрикивали, обзывали крысой, хихикали. Уже на озере вперёд вышла эта Олеся. Стала оскорблять меня, говорить ужасные слова, приплела, почему-то, Бахурина. А потом сдёрнула с меня шапку и толкнула. На ногах я устояла, только сумка свалилась. Олеся замахнулась и ударила меня по щеке. Было очень холодно и больно, и я почувствовала привкус крови во рту. Краешек губы лопнул, ударившись о зубы. Кожа у меня очень нежная, особенно на губах, часто трескается от непогоды, приходится всегда тщательно ухаживать. А тут такое.

Потом Олеся толкнула меня ещё раз, только я уже не устояла, потому что, когда оступилась, кто-то из остальных подставил сзади мне подножку. Я больно ударилась бедром, когда упала, но думать об этом было некогда, потому что эти стервы стали буцать меня как мяч. Больше толкали ногами, чем били, но это было жутко унизительно. Ну и больно тоже. Наверное, на плече синяк останется, всё ещё сильно саднит.

Я стащила с плеча водолазку, оголив его, и посмотрела в зеркало. Рука выше локтя была красная.

Что же за дикость такая? Разве это девушки? Дерутся как парни. Мозгов не хватает учинить разборки по-женски.

Из коридора послышался хлопок двери, и я быстро нырнула опять в свою водолазку, скривившись от боли при резком движении. Одёрнула её и вышла в прихожую. Гдето внутри промелькнул страх: а вдруг Бахурин привёл дружков? Тех самых, что изгалялись в острословии в первый день возле школы.

Но он, слава Богу, был один. Куртку уже держал в руках. Наверное, снял её и отряхнул в подъезде.

— Звонить пойдём от соседей? — он поставил пакет с продуктами на пол.

— Нет, я маме с сотового позвонила уже. Сказала, что осталась у тебя и твоей бабушки.

— Понял.

Бахурин скинул ботинки, сунул их на полочку и подхватил пакет с продуктами, чтобы отнести в кухню.

— А где бабушка?

— Её с весны уже нет, — ответил нейтрально, но отвернулся. Наверное, она и правда была очень близка ему.

— Извини.

— Ничего, ты же не знала, — он пожал плечами, стащил через голову свитер, оставшись в футболке и бросил его на спинку стула.

Если честно, я не сильно представляла на тот момент, как нам провести вечер и ночь в замкнутом пространстве. О чём говорить. Ещё вчера мы были врагами, а сегодня он не только защитил меня от своих полоумных бывших одноклассниц, но, наверное, спас жизнь. А я даже не поблагодарила.

А ещё я никогда не проводила столько времени наедине с парнем. Я, собственно, вообще с ними время наедине не проводила, если не считать однажды получасовой работы над проектом с Ильёй у меня дома, но тогда мама была дома, на кухне что-то готовила. Ну и те жуткие минуты с самим Бахуриным в кладовке в школе. А чтобы вот так — нет. О чём вообще с парнями разговаривают? У меня же и брата нет, чтобы примерно понимать.

— Маркиза, ты так смотришь на меня, будто боишься, что я тебя укушу, — он усмехнулся, наклонился и достал из духовки сковороду, водрузил её на плиту.

— А ты не укусишь? — дурацкая шутка вышла. Несмешная.

— Посмотрим, — Бахурин включил газ, повернулся и подмигнул мне.

Глава 22

— Ты замёрзла? — Бахурин заметил, наверное, что я поджала ноги под себя.

Признать, да. Не то, чтобы прям замёрзла, но какой-то как мандраж, будто тело напряглось, а расслабиться не может.

— Сама не пойму, колотит как-то.

— Испугалась просто. Надо поесть и согреться. Пойдём, я тебе одежду дам.

— Мне моя нравится.

— Маркиза, не вредничай. Твоя школьная форма неудобная, и завтра будет как из одного места, мятая вся. Наденешь мои спортивки и толстовку, никто тебя тут не видит, и в твоём королевском высочестве не разочаруется.

Вот обязательно поддевать меня? Я сложила руки на груди и сердито посмотрела на Бахурина. Но он молча кивнул, приглашая идти за ним, и вышел из кухни.

Мы вошли в большую комнату, наверное, это зал. Судя по всему, квартира однокомнатная, когда я искала ванную, то не видела дальше по коридору ещё комнат. Но эта единственная не сильно обрадовала. Потому что тут стоял сервант, набитый всякими статуэтками и хрустальными вазочками, книгами, рамками с фотографиями, два кресла, между ними столик, напротив на тумбочке стоял телевизор, а ещё тут был диван. Один диван.

Бахурин открыл створку шкафа, где на полках были аккуратно сложены вещи, выудил спортивный костюм и протянул мне.

— Приходи есть, — бросил напоследок и вышел из зала, прикрыв двойные двери.