По эту сторону зла

Я погасил свет и в наступившей темноте вдруг осознал, что Вальтера больше нет и никогда не будет. И я наконец заплакал.

За окном страстно ворковал влюбленный голубь.

12 июля

Прошлой ночью убийцы Вальтера, укрывшиеся в старинном замке Саалек под Кузеном, были окружены полицией и покончили с собой.

20 июля

Мне пришлось съездить в Веймар, и, закончив дела, я решил заглянуть в Архив, чтобы повидать Элизабет. Она набросилась на меня со свойственной ей горячностью — поразительно, она не остывает, несмотря на возраст.

— Гарри, — воскликнула она, отпечатав на моей щеке малиновый поцелуй, — ты должен быть осторожен, эти русские и тебя могут убить!

Я вытер щеку носовым платком и спросил:

— Какие русские, Лиззи?

— Ясно какие! Те, которые убили твоего Ратенау!

— Но всем известно, что его убили немецкие националисты. На прошлой неделе они застрелились, когда их окружила полиция.

— Ты веришь тому, что написано в газетах? Эти двое в замке были невинными жертвами политических интриг!

— Но всем известны их имена и принадлежность к партии нацистов. Их водитель сознался в заговоре и признал свою вину.

— Немцы не способны на такое мерзкое убийство. Только русские на это способны!

Я понял, что спорить бесполезно — с ней уже поработали нацистские агитаторы».

Петра

Выстрелы, сразившие Вальтера Ратенау, возвестили начало новой эпохи в жизни Европы — эпохи победного шествия фашизма.

Ратенау был убит немецкими фашистами в июне 1922 года, а в октябре по Италии прошел римский марш итальянских фашистов-чернорубашечников, и диктатором Италии стал лидер фашистской партии Бенито Муссолини.

Лу

В то утро Лу не спалось, она поднялась рано и вышла в столовую. Мари уже поставила на стол кофейник с кофе и свежие утренние булочки и ушла к себе — досыпать. Прихлебывая кофе, Лу потянулась за свежей газетой. На первой странице она увидела большой портрет довольно красивого мужчины — грубоватое лицо его показалось ей знакомым.

Над портретом шел текст крупными буквами: «Римский марш итальянских чернорубашечников». Под портретом было напечатано такими же крупными буквами: «С сегодняшнего дня диктатором Италии стал лидер фашистской партии Бенито Муссолини».

— Бенито! — ахнула Лу и поспешила в свою комнату паковать чемодан. Она надеялась ускользнуть из дому незамеченной, но ее перехватила заспанная Маришка — чутким ухом услышав скрип двери, она выскочила в коридор в ночной сорочке.

— Опять уезжаешь к своему Зигмунду? А ведь совсем недавно ты прожила в Вене целых три месяца! Почему же опять? Что случилось?

Теми же словами встретила ее дочь Фрейда Анна, с которой она подружилась за время своей трехмесячной жизни в их квартире. Что заставило тогда Лу покинуть свой уютный дом в Геттингене и поселиться в чужой, довольно тесной венской квартире, так и осталось тайной.

— Мне нужно срочно поговорить с твоим отцом!

— Но у него сейчас прием, — ответила Анна. — Идем, я покормлю тебя, пока он закончит. Ведь ты выскочила из дому в такую рань, значит, не успела поесть.

Анна предложила Лу подождать Фрейда в столовой, куда тот выйдет пообедать по окончании приема. Лу пришлось подавить свое нетерпение и смириться. Войдя в столовую, Фрейд страшно удивился:

— Лу? Ты здесь? Что-то случилось?

Анна поставила перед отцом тарелку с супом.

— Вы способны слушать за едой? — спросила Лу. — Я больше не могу ждать, мне нужно рассказать вам что-то важное. Считайте, что это моя исповедь!

— Ладно, давай против всех правил проведем твой сеанс психоанализа за обеденным столом.