По грехам нашим. В лето 6731... (СИ)

Глава 6. Эх, дороги, снег да туман…

Собрались на третий день и отправились в путь. Оставлять столько строений просто так — странно, не рационально, думал я до тех пор, пока не начали складировать пушнину и мясо. Трое саней полностью загруженнонных. Что меня поразило, — возничим одних саней была Божена. Войсил же был верхом и постоянно объезжал наш небольшой караван, когда мы уже двинулись. Выявилось превосходство моего орловского тяжеловоза — он меньше уставал, был бодр и без видимого напряжения тянул сани.

Уже в пути я старался раговаривать со всеми, особенно шел на контакт Первак, быстрыми темпами поправляющийся. А вот Божена сторонилась меня, как и Войсил. Все вызнанное я укладывал в систему, о которой будучи историком, по крайней мере, читал.

Система феодализма на Руси, по крайней мере, в этой ее части, имела свои особенности. Род, в который я попал, живет с одной стороны отдельно и представляет собой силу. Традиционный, казалось, вассалитет. Служба князю, который за это дает землю.

Однако, не совсем так. Род может уйти от одного князя к другому, может сам решать к какой очередной авантюре подписаться. Так же, если на такой род нападет кто-то еще, то князь, скорее всего, промолчит, если агрессор так же на службе князя. Поэтому внутри своего же княжества безопасности нет и это вопрос самого же рода.

Интересным является и предмет веры. Создается впечатление, что церковным религиозным фанатизмом вообще никто не страдает. Имена используют нецерковные, поминают языческих богов. Нравы странные. Я намекнул, что хотелось бы пообщаться с Боженой, но мне строго ответили, что типа «до свадьбы ни-ни». Как в бане — так нужно брюхатить, как согласовали женитьбу — ни-ни! И вот сейчас ждет дорога, которая приведет меня к новой жизни. Женитьба для меня стала, как бы, не важнее самого перехода и обретения новой жизни.

Через четыре дня мы выехали к большой стройке.

— Что это, ваше поселение? — спросил я подъехавшего Войсила.

— Не, то Новый град. — ответил сотник.

Вероятно, это был строящийся Нижний Новгород. Тогда что-то долго строят, уже года три как заложили тут город, а детинец только на треть сооружен.

В Новгород мы даже не зашли, мало того, обошли его по дуге и старались не попадаться никому на пути. Выйдя к Волге, мы и далее далеко не отходили от реки. По пути заходили на похожие заимки, где отдыхали, ночевали, и к нам присоединялись еще люди. В итоге собралось под две сотни и под шестьдесят саней, груженных всяким добром. Большая часть была безоружными людьми, даже женщины с детьми — оборванные, укутанные в рванину. Разговоры со мной практически не разговаривали, напротив, опасались и не приближались, что выглядело странным, учитывая все расспросы, которые учинили на Войсил с сыновьями на заимке.

Только когда ко мне в сани определили двух женщин и ребенка, а я пересел на Араба, нагрузив его поклажей, получилось немного выудить информации, которая заставила существенно задуматься о происходящем.

Прежде всего, высохшая с огромными мешками под глазами женщина — Злата рассказала, что ее выкупили у мордвы княжьи ратники. Была она, по сути, в рабстве у одного из мордвинских родов и попала туда еще года четыре назад, когда мордва сделала ответный набег на рязанское княжество. Мордвинские роды пожгли пограничные селения и увели часть людей в плен, где они, и не только, работали за еду, но и другим не брезговали. Вот ребенка и прижила, а от кого и не знает. Думала, что после рождения сына примут в род и ее статус изменится, но никто из местных не признал в ребенке своего сына. Узнал я и о том, что в нашем караване были выкупленные из половецкого плена.

Эти скупые новости натолкнули на мысль о роли отряда Войсила, который и оказался во главе всего этого исхода народов. Так, отряд был разделен на части, вероятно, на шесть-семь, которые занимались выкупом людей. Имелись временные жилища, причем на самой границе княжеств, степи и лесных массивов мордвы. Там и собирались люди. Но в том хуторе, где был я на третий день своего перехода не было лишних людей, а только сыновья Войсила, да Божена, которую не могли оставить без внимания родственники. Разведка? Там можно было встретиться с представителями половцев. Или я думаю категориями XXI века? Но как объяснить происходящее? И когда они смогли набить пушного зверя, если занимались разведкой? Вопросы, вопросы. Да и еще одно противоречие впилось в голову — «Мы то с князем ростовским повздорили, вроде как в опале, да только мужи мы княжьи». Ну, путь княжьи люди великого князя Владимирского. Но не вяжется и разлад с Василько Ростовским, который и в согласии со своим дядей был и его поручения выполнял. Интриги, интриги, а я все думал — такой красивый, нужный.

- Яко живот, твой, Корней? — подъехал ко мне Вторак.