По обе стороны сна (СИ)

      — Значит, для вызова нужно верить, — задумчиво произнесла ни разу не заикнувшаяся девочка, и удивленно посмотрела на Гарри, готового плакать, оттого что Гермиона говорит. — Я мо-гу го-во-рить… — осторожно, будто пробуя слова на вкус, произнесла она, округлив глаза. — Гарри! Гарри! Я могу говорить! Я говорю!

      — Ты говоришь, родная, — не замечая своих слез, проговорил мальчик. — Ты говоришь…

      Это был, пожалуй, праздник. Гарри попросил Даки и Гети о торте и о маленьком празднике для его девочки, домовики, конечно, расстарались. Поэтому у детей был праздник, сначала в дне, а потом и во сне, где папа Саша радовался вместе с ними, улыбаясь и согревая детей, которые стали на шажок ближе к своей победе — над страхом, над болезнями, над самим миром.

      — Папа, мы ищем возможность прийти к тебе, — Гермиона решила все-таки спросить, ведь у папы же там, в другом мире, своя жизнь, как эта самая жизнь посмотрит на… на них? — Скажи, тебе это не создаст проблемы, ну, может, мы будем лишними в твоем мире?

      — Поворачивайся, — произнес папа Саша, сделав очень суровый вид и нахмурив брови так, что Гермиона даже немного испугалась. — Надо постучать в твое вместилище интуиции, чтобы мысли наверх вернулись.

      — Надо, так надо, — улыбнулась девочка, с трудом поворачиваясь на живот. В какой-то момент стало очень страшно, ноги захолодели, но потом страх смыло волной тепла гладившего ее мужчины.

      — Глупый ребенок, — ласково произнес Березкин, — ну как вы можете быть лишними, ведь вы дети.

      — Папа, а кто это? — раздался незнакомый голос, отчего Гермионе сразу же захотелось спрятаться. Из темноты к ним шагнула девочка одного с ними возраста, очень похожая на папу Сашу. — Они похожи на тех, про кого книжка, помнишь?

      — Это, доченька, Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер, только они не из книжки, а из другого мира, — папа Саша вздохнул. — И они совсем одни… дети, познакомьтесь с Аленушкой.

      — Здрасте, — придушенно поздоровалась Гермиона, пытаясь уползти.

      — У них есть только ты, папа? — серьезно спросила девочка с необычным именем. — А за что ты хочешь шлепать девочку?

      — За глупости, — ответила Гермиона вместо папы Саши. — Мы не отнимаем у тебя папу, не думай, просто он приходит к нам во сне… Потому что…

      — Потому что у вас не как в книжке, — поняла Аленушка. — А у тебя ножки не ходят?

      — Да… я… меня… — кудрявая девочка не знала, как объяснить, но тут заговорил папа Саша.

      — Миону очень испугали, она долго не могла разговаривать и пока не ходит, — произнес он. — Если бы не Гарри, девочка погибла бы.

      — Если бы не папа Саша, то первым бы погиб Гарри, — произнес мальчик. — Мы ищем возможность прийти туда, где папа Саша. Скажи, ты не будешь против?

      — Против братика и сестрички? — радостно заулыбалась Аленушка. — Да никогда! Скажите, а я… Я могу помочь? Это же очень плохо, когда совсем никого…

      — У нас есть папа Саша и мы, — улыбнулась ей Гермиона. — Гарри, помоги перевернуться!

      — Значит, у меня тоже есть вы, а я есть у вас, — заявила девочка с очень ласковым именем. — Да, папа?

      — Да, доченька, — улыбнулся товарищ майор.

      Утром, проснувшись, Аленушка побежала к папе. Мамы у нее давно не было, зато был папа, самый чудесный и замечательный папа на свете, сегодня ночью девочка поняла, что он еще и волшебный, потому что он был единственным родным человеком двух детей из сказки, которая совсем не сказка, раз они совсем одни. Аленушка расспрашивала папу про Гарри и Гермиону, особенно ей было важно, почему девочка совсем одна. И Саша рассказывал доченьке, почему. Девочка плакала, слушая, через что прошли эти двое, просто плакала и не могла остановиться, еще раз решив, что она у них есть.

      — Я горжусь тобой, папочка, — произнесла Аленушка. — И очень-очень люблю.

Глава 17

Часть 15

      Профессор Снейп исчез из Хогвартса совершенно неожиданно. По опросам казалось, что он просто растворился в воздухе при большом скоплении народа, практически все говорили, что профессор только что был здесь, а между тем ни в его покоях, ни дома в Паучьем тупике не было ни следа зельевара. Помещения казались не только вымытыми, но и продезинфицированными.

      Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор не вовремя вспомнил, что все клятвы, которые давал Снейп, были завязаны на одно-единственное условие — безопасность сына Лили Эванс, а так как тот официально погиб, то и обеты посыпались с зельевара подобно прошлогодней листве, что было уже очень плохой новостью, потому что где взять еще одного такого дурака, готового надавать обеты, Альбус Дамблдор не знал. Как будто этого было мало, появились проблемы на факультетах. Они были еще небольшими, но грозили перейти во что-то совсем нехорошее.

      Мстительная Сьюзан Боунс, отлежавшись после тетушкиного воспитания, поделилась с подружками простой мыслью, пришедшей ей в голову еще во время «воспитания» и полностью оформившейся к окончанию второго часа лежания, ибо на этот раз тетушка сил не пожалела, не учтя, правда, характера своей племянницы. Мысль, высказанная юной Боунс, довольно быстро овладела барсучьим факультетом, начав активно распространяться.