По образу и подобию (СИ)

— Получается, что в некотором смысле, если разобраться, то…

— Ладно, можешь не продолжать. Я побеспокоился о твоей покупке, держи.

С этими словами Ланаор сотворил из воздуха тот самый сверток из магазинчика.

Эриния положила сверток на стол перед Великим Магистром и начала его аккуратно разворачивать.

— Наставник, это красивое самопишущее перо вам, и бутылек чернил тоже.

— Так это такое же перо, как у тебя? — спросил Великий Магистр у Ланаора, глаза старика засияли от счастья.

Он бережно принял подарок из рук Эринии.

— Это даже еще красивее, — сказала она.

— Признаться честно, я ведь мечтал о таком. Воистину порадовала старика.

Девочка даже смутилась от похвалы.

— Простите, наставник, я не подумал, — виновато пробормотал Ланаор.

— Ничего, ничего, это не страшно. Спасибо, Эриния. А как это работает? Залей в него чернила.

— Я сделаю, — Ланаор опередил Эринию, услужливо наполнил ручку чернилами и подал наставнику. Даже лист бумаги положил для пробных записей.

— Отличная вещь, — довольно зацокал языком Великий Магистр.

— А это тебе, держи, — протянула Эриния Ланаору второй бутылек чернил.

— Спасибо, я очень тронут. А остальное… кому? — осторожно поинтересовался он, глядя на стопки цветных бумаг, еще один набор для письма и прочее.

— Мне, конечно, — удивилась Эриния вопросу, — я ведь теперь буду учиться у Великого Магистра, думаю, на первое время хватит.

— А… — понимающе ответил Ланаор.

— Наставник, вы больше на меня не сердитесь? — спросила Эриния Великого Магистра.

— Еще немного сержусь, — подумав, ответил тот.

— И что мне надо сделать, чтобы вы перестали сердиться?

— Я, между прочим, очень надеялся услышать рассказ о твоём необычайном путешествии, а ты оставила старика ни с чем. Не находишь это несколько обидным?

— Я бы точно на такое обиделась, — согласилась Эриния.

— Тогда, может, сейчас? Вот и Ланаор с удовольствием послушает. Мальчик мой, обеспечь-ка нам вкусных пирожных.

Предчувствуя очередной нелегкий разговор с женой, Ланаор послушно вышел и вскоре вернулся с Тутелариусом, помог ему накрыть чайный столик.

А Эриния второй раз за сутки получила возможность заново пережить все свои приключения. Обладая цепкой памятью, она рассказывала подробно, не упуская мелких деталей. Однако, дойдя до встречи с новыми жильцами их квартиры, начала все чаще зевать, сон окончательно сморил ее на описании домашних тапочек Агнессы Ильиничны.

Ланаор бережно отнес девочку в ее комнату и уложил в постель. Потом вернулся к Великому Магистру.

— А ведь очень любопытный расклад получился, ты не находишь? — спросил наставник.

— Согласен, в этом что-то есть. Теперь он будет заботиться не только о защите наших земель, но и о безопасности своей семьи. Мне вот только интересно, оно само так получилось, или это был новый план Всевидящей?

— Нам никогда не постичь глубины замыслов Создательницы, — повторил свою излюбленную фразу Великий Магистр.

На этот раз Ланаор не стал спорить.

* * *

За дальним сараем толпа издевались над девчонкой, такой же детдомовкой, как и сами. Оля тихонько наблюдала за происходящим из своего укрытия, от страха у нее тряслись колени, она даже дыхание сдерживала, чтобы не выдать себя.

— Больно! — жалобно пискнула девчонка.

Между основаниями ее пальцев были зажаты палочки, мальчишка с ухмылкой сжимал пальцы, причиняя несчастной мучительную боль.

— Признавайся, гадина, или будет еще хуже.

— Давайте закопаем ее здесь.

— И то верно, таким крысам не жить.

— Я больше не буду, не надо, — зарыдала девчонка.

Но это не остудило пыл собравшихся, они продолжали ее мучать и запугивать.

— Я больше не буду, я больше не буду, обещаю, — скулила от боли и страха та.

— Клянись жизнью своих родителей!

— Не надо, пожалуйста, я обещаю, честное слово больше не буду, — умоляла девочка.

Видимо, мучитель сильнее сжал пальцы, она снова заскулила и сдалась:

— Клянусь… жизнью родителей… больше никогда ничего никому не буду рассказывать про вас.

— Хорошо. Надеемся, ты усвоила этот урок.

Ее отпустили. Один, видимо, самый главный, плюнул девочке под ноги, после чего компания ушла. Оставшись одна, та горько плакала, размазывая грязь по лицу, а Оля все смотрела из своего укрытия. Так и не осмелилась подойти и утешить, испугавшись и на себя накликать такое несчастье.

Случай этот произошел через пару недель после того, как Оля попала в детский дом. С тех пор он застрял в ее голове, время от времени напоминая о себе во снах. И теперь тоже.

Открыв глаза, Оля увидела, что находится в незнакомой темной комнате, на столе едва теплился свет ночника. Остатки сна развеялись, девочка поднялась с постели. Это была ее новая комната в доме Великого Магистра. Оля подошла к окну, попыталась его открыть, но тщетно. На стуле у кровати разложено новое платье, гольфики. Умылась, оделась, привела себя в порядок. Затем осторожно выглянула в коридор.

— Да вы, оказывается, ранняя пташка, — со свечой в руке по коридору шел Тутелариус, — вам завтрак в комнату подать или желаете спуститься?

— А что на завтрак?

— Румяные горячие гренки и сладкий чай.

— Ланаор ушел?

— Еще вечером. Но я могу составить вам компанию.