По образу и подобию (СИ)

Этот старик располагал к себе, Оля согласилась. Они спустились в столовую, вскоре Тутелариус подал завтрак. Пока она хрустела вкусными хлебцами, старик потягивал чай, прикрывая глаза от удовольствия. Стерев жир с пальцев, Оля взяла свою кружку.

— Ммм, как вкусно! — не удержалась.

— Мой секретный рецепт заваривания, — глубокие морщины на лице старика разбежались в улыбке.

— Расскажите?

— Тогда это перестанет быть секретом.

— Это да, — согласилась Оля.

Она допила чай, но не спешила выходить из-за стола. Тутелариус тоже никуда не торопился.

— Вы на меня сильно рассердились за то, что ушла вчера?

— Было немного неприятно.

— Простите.

— Да ничего.

— У меня вчера столько всего случилось. И еще я поступила очень плохо по отношению к своему другу. И теперь не знаю, как это исправить. Он, конечно, тоже был неправ, но я была еще неправее, — пожаловалась Оля.

— Расскажите, что произошло и, может, я смогу чем-то помочь.

— Он умеет подчинять, и применил это на мне. Это было не во вред, но я очень разозлилась и взяла с него страшную клятву. А теперь боюсь, что это может исполниться. Скажите, а когда чем-то клянешься, это можно как-то отменить?

Старик нахмурился.

— Недоброе дело.

Он закрыл глаза и погрузился в размышления.

— Я заставила его поклясться жизнью родителей, — добавила Оля, набравшись смелости.

Старик молчал.

— Он так любит свою маму, и папу, как я могла потребовать от него такого? — с отчаянием прошептала Оля.

Качнув головой, Тутелариус тяжело вздохнул и, наконец, открыл глаза.

— Это нехорошо. Но я вижу, как искренне вы раскаиваетесь, а потому будем надеяться, что родители вашего друга не пострадают. Однако впредь воздержитесь от такого. Не клянитесь ничем и не просите клятв от других.

— Конечно! Спасибо, — Оля обрадовалась.

Слова старика сняли тяжелый груз с ее души.

— Вы мне очень помогли. А сейчас мне надо уладить одно дело, я быстро вернусь, обещаю, что больше не буду доставлять неприятностей, спасибо за вкусный завтрак! — она подскочила и понеслась вниз, к зеркалу.

Оле вдруг стало беспокойно за Агнессу Ильиничну, и она решила как можно скорее увидеть ее и убедиться, что все в порядке.

* * *

— С добрым утром!

Просторный холл у входа озарило магическим светом. Ланаор стоял, облокотившись о раму зеркала. Пойманная с поличным, Эриния глупо улыбалась, пытаясь срочно что-нибудь придумать.

— Утро доброе. А что ты тут делаешь? — спросила она.

— А ты что тут делаешь? — с не меньшим любопытством поинтересовался Ланаор.

— Хотела Агнессу Ильиничну увидеть, может, надо ей что-нибудь.

— Любопытно. Мне вот тоже очень захотелось увидеть Агнессу Ильиничну. Пошли вместе.

— Тебе-то она зачем? Ты ведь даже поговорить с нею не сможешь, — усмехнулась Эриния.

— Ну вот как-то так, — теперь Ланаор глупо улыбнулся.

И повеяло от этой улыбки таким холодком, что Эринию даже передернуло. Отступать было некуда, пришлось послушно последовать за Ланаором.

Они оказались невдалеке от ярко освещенной террасы, отсюда было хорошо видно сидящих за накрытым столом Егора Николаевича, Наташу, Агнессу Ильиничну и Ромку. Ланаор взял Эринию за руку и присел, чтобы можно было с нею тихонько разговаривать.

— Душа моя, — прошептал Ланаор, — скажи, что это за застолье в столь ранний час?

Действительно, такое обилие и разнообразие блюд выглядело довольно странным для завтрака.

— Кажется, встречают Новый год, — ответила шёпотом Эриния, — сейчас он должен наступить в Ленинграде. Или уже наступил. У нас ужасная разница во времени, это так сбивает. И время года тоже другое, я рассказывала, сейчас в Ленинграде зима.

— Удивительно, чего только не бывает.

До них долетали обрывки разговора, Егор Николаевич размышлял о том, что рано или поздно все мечты обязательно сбываются.

— Смотри, как счастлив Егор Николаевич, — тихонько заметил Ланаор, он не спешил отпускать Эринию.

— Еще бы, — с легкой завистью ответила девочка, — он ведь сейчас с самыми дорогими для него людьми.

— Наставник считает, что будет лучше, если его семья останется здесь, — осторожно проговорил Ланаор.

Он ждал реакции собеседницы и облегченно выдохнул, увидев ликующие огоньки в глазах Эринии.

— Значит, я смогу видеться с Ромкой каждый день?

— Почему бы и нет.

— Как здорово! Мы ведь сейчас подойдем к ним? Скажем?

— А надо?

Эриния не знала, насколько это будет уместным, но что-то ей подсказывало, что лучше сообщить новость именно сейчас.

— Конечно!

— Хорошо, только иди одна. И постарайся без глупостей. Я тебя здесь подожду.

— Как хочешь! — девочка махнула рукой и помчалась к террасе.

— Утро доброе! Новый год уже наступил? Я опоздала?

— Тебя отпустили! — подскочил навстречу Ромка, засияв улыбкой. — Не, еще десять минут, вот ждем.

Он продемонстрировал Оле одетые на руку часы.

— Профессорские, — гордо проговорил, — Агнесса Ильинична подарила.

— Ничего себе! — восхитилась Оля.

Это были очень красивые часы с двумя рядами цифр, большие от одного до двенадцати, маленькие, чуть ближе к центру, от тринадцати до двадцати четырех.

— Даже секунды показывают, — похвалился Ромка, — видишь, вот эта стрелочка?