Читаем По образу и подобию (СИ) полностью

По образу и подобию (СИ)

— Егор Николаевич, ошибки быть не может. Если сначала еще были сомнения, то когда поднимался, сразу понял, что именно так и было. Оттуда мы шли. Пусть в голове и был туман, но после стольких лет в строительстве я все эти ступени и повороты хребтом запомнил, — говоривший стукнул себя ладонью по спине, — ручаюсь, оттуда мы поднимались.

— Понятно. Ничего, будем наблюдать дальше.

Экипаж мягко покачивался, доставляя последнюю группу переселенцев в рабочий поселок.

— Егор Николаевич, выходит, что ты тут уже год как застрял?

— Выходит.

— Домой не тянет?

Егор не стал отвечать, отвернувшись к окну. Мимо проплывали аккуратные домишки пригорода.

Спутники вежливо замолчали, оставив его наедине со своими мыслями.

— Война у них тут намечается, — наконец проговорил Егор, — соседи давно когти точат на местные богатства. Ресурсов здесь немеряно, тот же уголь, руду открытым способом добывают. Леса богатые, зверья в них полно. Земля родит каждый год, про голод и не слыхали здесь никогда. Была у них веками своя защита, да кончилась. А теперь вот нас сюда перетянули. Думаете просто так? А вот и нет. Блаженные они тут все, гуманисты. А мы вроде как все злые да умные, для защиты нас призвали.

— Погоди, — возразил лейтенант, — тут несостыковочка получается. Ладно я, Петрович вот. Ну и ты, понятное дело. И злой, и башковитый, сразу видно, что не местным чета, вон как того напыщенного попугая осадил. И пусть даже Степаныч, без обид, друг, но сам понимаешь, какой с тебя боец. Ладно, фронтовиков насобираем человек двадцать-двадцать пять, солдатиков новобранцев вроде как по больницам развезли, приложило бедолаг, как подлечат, обучим военному делу. Только бабы-то тут при чем? А детишки? Старушки-божьи одуванчики? Что-то у тебя не сходится, Егор Николаевич.

— Да что тут не сходится, все тут сходится, — поморщился Егор, — знаете, кто из наших первым сюда попал?

— Ты же говорил, что один тут…

— Когда в себя пришел, жить не хотел. Я ведь и там не жилец уже был, вот-вот концы бы отдал, почти все легкие кровью схаркал. А тут очнулся, — почти как новенький, сначала решил, что все, на том свете. Потом понял, что нет, вполне себе живой, пока спал, подлатали. Да только зачем? Все что-то бормочут не-по нашему, ничего не разберешь. Хотел бежать, да не понять, куда. Да и мир совсем не наш, тут уж к бабке не ходи. И к чему такая жизнь, неизвестно где и зачем. Решил, что раз пришел мой смертный час, то и не надо этой агонии. Отказался от всех их благ, от еды, стал голодной смерти ждать. А они ребенка привели, девчушку лет девяти. Вот этот самый напыщенный и привел. А девчонка возьми и скажи мне на нашем, на русском «здравствуйте». Давай я ей вопросы задавать, а она глазами хлопает, мало что понимает. Только память она ведь хитрая штука. Вспомнила девчонка и дом свой, и родителей. Оказалось, ее лет пять как из блокадного Ленинграда сюда выдернули. Из пустой квартиры, умирающую от голода и холода. Только тогда она все позабыла, этот напыщенный ей и семью подобрал, и учителей хороших обеспечил. Да вот незадача, решил с помощью ребенка меня расшевелить. Польза им от меня нужна была, видите ли. Только не подумал он, что девчонка тоже не лыком шита. Как все вспомнила, так и начала домой рваться. Отвернулась и от благодетеля своего, и от семьи приемной.

— Ничего себе дела, — не сдержался Степаныч.

— Так вот. За год этот нам несколько раз встретиться довелось. Это уже моя инициатива была, они ребенка всеми путями прятать пытались. И Оля каждый раз одно и то же твердила, что домой хочет. Потихоньку информацию собирала о том, где может находиться тот переход, портал. Точка искажения пространства, если хотите. И уже все сходилось у нас к этому храму. А тут возьми, да новое пополнение. В общем, сбежала она, под шумок.

— Да ну? — выдохнули собеседники в голос.

— А что, думаете, такой злой Ланаор этот ходит, — усмехнулся Егор, — выпорхнула птичка-то. Пусть все у нее будет хорошо. Сердцем чую, что получилось у нее на Землю вернуться. А там уж сама разберется, она ой какая пробивная, не местным кисейным барышням чета.

— Что-то я не понял…

— Что тут непонятного, — выдохнул Егор, — думаете, почему здесь оказались? Потому что не жильцы были уже там, на Земле-матушке. Считайте счастливым спасением. Может, и не от каждого польза здесь будет, а только пока мы с вами задачу не выполним, не отпустят никого. Считайте, что бабы с детишками, да старушки, все заложники. Чтобы мы с вами работу свою сделали.

— А ведь и то правда, — задумчиво пробормотал Степаныч, — у меня ж геморрой был, что прямо до слез. Только сейчас понял, не болит, уже два дня как.

— О то ж… — многозначительно протянул лейтенант и закатился звонким смехом, чуть с сиденья свалился.

А тут уже и приехали.