По образу и подобию (СИ)

Оля шла по вагону, размышляя, кто бы мог побыть немного ее мамой. И только в самом конце вагона нашла подходящую женщину, которая была одна. Женщина размещала свои сумки под скамейкой.

— Тетенька, вы до Ленинграда? — спросила Оля.

— Да, а тебе это зачем, девочка?

— Мы же вместе едем!

Женщина удивленно на нее посмотрела.

— Вместе? Ничего не понимаю.

— Так вы же сами взяли меня из детского дома, сказали, что теперь я вам приемная дочка!

— Да? — женщина растерянно хлопала глазами.

— Ну конечно, вот и документы велели хранить, чтобы не потерялись. Смотрите, я ничего не потеряла! — Оля достала из кармашка пальто аккуратно сложенное свидетельство о рождении и протянула женщине.

Прочитав, та смутилась.

— Олечка, конечно, как же я так. Конечно.

Подошли другие пассажиры, муж с женой, оба запыхались тащить свои многочисленные котомки.

— Здесь свободно?

— Да, — ответила женщина.

— Вот и хорошо, а мы по ошибке не в свой вагон сели! Вот, пришлось переходить. Хорошо, что есть свободные места рядом. А вы с дочкой едете?

— Да, — улыбнулась женщина, — с Олечкой.

Они ехали несколько дней. Сначала Оле нравилось лежать на верхней полке и слушать стук колес и тихие беседы пассажиров, а еще смотреть в окно, за которым мелькали деревья, речки. «Какая большая земля», — думала Оля, глядя на бескрайние белые просторы за окном. На станциях тетя Валя выходила и вскоре возвращалась с горячими пирожками или котлетами. Женщина так заботилась о ней, что Оле стало немного стыдно. Но за те два месяца, что она прожила в детском доме, Эриния, а теперь Оля, многое успела понять. Например, то, что ты никому не нужен в этом мире, и должен сам брать все, что сможешь. Это говорили почти все дети. В Аримании было совсем не так, потому сначала Оля с удивлением привыкала к новым правилам, а сейчас только поступала по законам своего настоящего мира. Не произойдет ничего страшного, если тетя Валя будет думать, что Оля — ее приемная дочка.

Через три дня стук колес надоел, все разговоры взрослых пошли по третьему кругу, а окно начало затягивать морозным узором. Тогда Оля решила прогуляться по вагонам. Поезд оказался очень длинным. В каждом вагоне люди сидели или лежали, пили чай, жевали, разговаривали, курили, играли в карты, читали. Не сказать, чтобы все это было очень интересно, но хотя бы разнообразие. Только когда Оля вернулась, тетя Валя очень строго отчитала ее за прогулку. Оказывается, есть люди, которые воруют детей, и маленьким девочкам нельзя ходить без взрослых. Так что остаток пути Оле пришлось находиться при тете Вале. К счастью, еще через день их путешествие подошло к завершению.

Ленинград, декабрь 1948 года

Когда они вышли на перрон, тетя Валя крепко схватила Олю за руку.

— Олечка, это большой город, в нем легко потеряться. Держись рядом. Мы сейчас поедем домой, тебе у нас понравится. Правда, дядя Артур еще про тебя не знает, думаю, он не будет возражать, ведь ты такая хорошая девочка. Сейчас он в дальнем плавании, но должен скоро вернуться. Я напишу ему о тебе прямо сегодня.

Только Оля не хотела ехать к этой женщине. Сначала она пыталась объяснить, что на самом деле тетя Валя не забирала ее из детского дома. Но на все доводы тетя Валя только качала головой.

— Деточка, зачем ты это все сочиняешь? Уверяю, все будет хорошо. Ты просто слишком долго жила в детском доме, но не бойся, у нас тебя никто не обидит.

И тогда Оля просто сбежала. Подловив момент, когда тетя Валя замешкалась при посадке в такси. Это было совершенно нетрудно: тетя Валя начала спорить с другой женщиной, которая тоже хотела ехать на этой машине. Не желая уступать, тетя Валя на время забыла про Олю. Да и народа вокруг было много, все куда-то спешили, обвешавшись сумками и чемоданами. Незаметно Оля нырнула в этот поток. А еще повезло с тем, что именно в это время мимо проезжал трамвай, в который на бегу запрыгнул какой-то человек. В Ташкенте Вера Кирилловна показывала Оле трамвай, и даже получилось один раз на нем прокатиться. Теперь, метнувшись, Оля успела впрыгнуть в открытую дверь следом за тем человеком. Через большое окно увидела, как тетя Валя продолжает ругаться за место в машине. Потом вагон завернул.

— Проезд оплачиваем! — подошла к Оле сердитая тетка.

— У меня нет денег, — ответила Оля.

— Значит, высаживаемся, — прозвучало в ответ.

— Она ведь еще ребенок, — возмутилась сидевшая неподалеку пожилая женщина.

— А у меня план, — тетка рассердилась.

Она внимательно посмотрела на Олю:

— А ты куда едешь? Почему одна?

Взгляд так и сверлил насквозь. У Оли похолодело внутри.

— Я заблудилась, мне надо на Невского, 10.

— На Александро-Невскую? — уточнила участливая пассажирка.

Оля быстро кивнула головой.

— Это которая Красной площади теперь? Ты, наверное, после эвакуации? — голос тетки немного смягчился. — Тогда ты точно заблудилась, этот трамвай в другую сторону пойдет. Тебе надо будет сейчас выйти и пересесть.

— Так это ж моя соседка! — пожилая женщина тепло улыбнулась. — Все правильно, на следующей надо выходить. Пошли со мной, доедем вместе, а там мне как раз мимо вашего дома идти.