По осколкам разбитого мира (СИ)

— Передохни немного. Ты невероятно бледная. Не спорю, белый цвет тебе к лицу, но…

Она мимолетно улыбнулась.

— Ты прав.

Подошла к столу, за которым они обедали, взяла кружку, наполненную водой, обжигающей холодом горло. Алексии уже давно не приходилось так долго концентрироваться на магии, и эта тренировка выпила из нее остатки сил. Чуть поодаль сидела Рейнара. Высунув от усердия кончик языка, она тонким ножом выпиливала из воскового бруска фигурку куклы величиной с пол-ладони. Алексия заинтересовалась и подошла ближе.

— Дани сказала, что ты владеешь магией вуду. Никогда не слышала ни о чем подобном, — призналась она.

На бесстрастном лице Рейнары скользнуло подобие улыбки, но тут же исчезло, уступив место сосредоточенности.

— Немудрено. Мало кто даже из сильных магов Бездны знает о вуду. И еще меньше тех, кто применяет ее. По своему обыкновению люди предпочитают более агрессивные меры — шевельнул рукой, и врага охватило пламя или осколки камней вцепились ему в лицо. Моя магия тоньше, деликатнее… Но ничуть не слабее стихийной, рунной или боевой. Хочешь, научу? Это может тебе пригодится, когда под рукой не будет меча или противник окажется хорошо экипирован для разрушительных чар. Да что я говорю — в Бездне может пригодиться любое оружие.

Предложение было весьма заманчивым, да и отдохнуть от магической практики Алексии не мешало. Поэтому она села рядом с Рейнарой и приготовилась внимать.

Маг вуду вынула из набедренной сумки несколько восковых куколок и высыпала их на стол. Следом на свет появился кожаный чехол, внутри которого лежали… иглы. Серебряные, длинные — с палец длиной, и острые на вид. Рейнара взяла одну из них и поднесла к кукле.

— А теперь смотри и запоминай. Мало уметь концентрировать свою силу — буквально — на кончике иглы, нужно хорошо владеть иллюзорной магией — без нее едва ли что-то выйдет. И, не в последнюю очередь, нужно помнить, какие точки на кукле вуду, пронзенные иглой, какой эффект возымеют. Пронзишь эту точку — враг заснет. Эту — умрет. Эту — на всю жизнь останется калекой.

Алексия сидела и слушала, пока Рейнара объясняла ей все тонкости магии вуду. Это и впрямь оказалось непросто — для полноценных чар необходимо было овладеть несколькими сторонами магии. Но что-то, а концентрироваться Алексия умела — этому ее еще в детстве научил отец. А значит, она вполне могла стать для Рейнары достойной ученицей.

К тому же, ей импонировала сама суть магии вуду — контроль над человеческим телом, а при должном умении, как заверяла Рейнара, и над человеческим разумом. Тихое убийство, быстрая расплата и почти безболезненная смерть. Алексия не хотела думать о себе как об убийце, ведь ей еще не приходилось убивать. И прав был Джувенел — делать этого ей не хотелось. Но если на кону будет стоять жизнь отца или Эбби, рука ее, держащая серебряную иглу, не дрогнет.

Глава тридцать вторая

Подготовка к вторжению в лабораторию Венетри шла полным ходом. Вецвольд и Джувенел оттачивали навыки боя, часами сражаясь друг с другом на импровизированной арене — в пустующем зала первого этажа. Алексия с Хармом пытались довести до совершенства разработку огненных стрел. Получалось уже лучше — в тот момент, когда Харм натягивал тетиву, Алексия посылала в наконечник огненный заряд, и во врага — в их случае, зачарованную Джувенелом мишень, стойкую к воздействию стихий — летела уже огненная стрела.

Параллельно Алексия училась вуду у Рейнары. Она и сама не ожидала, что это увлечение настолько ее захватит. Приходилось жертвовать сном, чтобы успевать помогать Харму, по мере сил развлекать Абигайл и вникать в тонкости магии вуду под строгим контролем Рейнары. С Джувенелом они почти не разговаривали, пересекаясь лишь в редкие минуты отдыха. Но Алексия была этому даже рада — ей сейчас нужна была дистанция, ее личное пространство, чтобы она могла хоть немного разобраться в себе.

Она постоянно рвалась в бой, сгорала от нетерпения и желания тотчас же бросится по следу Венетри. Ее осаждали, говорили, что еще не время — они не готовы. Что любая стихийная попытка вторжения, продиктованная не холодным расчетом, а обуревавшими их эмоциями, будет обречена на провал. И обвинительные слова — это не ваш отец сидит за решеткой! — застывали в горле, потому что Алексия знала: в тюрьмах Венетри находятся их друзья. Такие же Скользящие, ставшие жертвой экспериментов Венетри. Жертвой их вечной, неутолимой жажды власти над всем и над вся.

Алексия понимала правоту Скользящих, но это ничуть не мешало ей мучиться бессонницей в редкие часы, отведенные сну.

В один из дней ей все-таки пришлось наведаться в Альграссу и рассказать Мири о том, что некоторое время здесь появляться она не будет. Служанка клятвенно заверила, что приглядит за домом и будет ждать их с сестрой возвращения, хотя в глазах ее читались десятки вопросов. Алексия ответит на них… когда-нибудь.