По остывшим следам

– Ваше высокоблагородие, что же это такое? По уставу не положено. Там же тыщи тыщ! Не дай Бог на воздух взлетит – не только от Пороховых, от всей Казани ничего не останется. Ведь снаряды подорвут и погреба! А в них пороха не счесть…

Сыщики начали быстро советоваться.

– Я недооценил Люпперсольского, – сказал Лыков. – Решил, что он подорвет оружейные склады, с которых непосредственно воровал. А он решил все поднять на воздух! Всю округу. И теперь Лукницкий ловит его не в том месте.

– Значит, нас только трое, – ухмыльнулся Азвестопуло и вынул «маузер». – Пошли!

Алексей Николаевич извлек свой и спросил у надзирателя:

– У вас оружие при себе?

– Только шашка.

– А в кобуре что?

– Виноват, ваше высокоблагородие. Отдал «наган» в починку.

– То есть сейчас там пусто?

– Так точно.

Лыков вынул из брючного кармана «браунинг» и вручил надзирателю.

– Обращаться умеете?

– Да, у исправника такой же, он меня научил.

И Савинский снял пистолет с предохранителя.

– Слушайте внимательно. Это очень опасно. Но вы на службе, придется помочь нам.

– Я понимаю.

– На склады, судя по всему, проникли злоумышленники. Часовых нет, потому что они уже убиты.

Надзиратель ахнул.

– Они хотят взорвать снаряды так, чтобы причинить наибольшие разрушения. Мы не должны им этого позволить. Идем туда, втроем. Если увидите под ногами провод, рубите его шашкой.

– Но если это нужный провод?

– Савинский! Рубите все подряд под мою ответственность. Если обойдется, начальство потом заново протянет.

– Слушаюсь!

– При появлении неизвестных стреляйте без раздумий.

Надзиратель с удивлением посмотрел на питерца.

– Повторяю: без раздумий. Учтите, они постараются убить вас раньше, чем вы их. Будьте начеку, сразу бросайтесь на землю. Действуйте по обстановке, создавайте им помехи, не дайте взорвать склады. Помните, что у вас всего одна обойма, стреляйте экономно. Ну, с Богом!

Все трое перекрестились и двинулись к складам.

– Здесь провод, – очень быстро позвал Сергей. Савинский подбежал и махнул шашкой. Вскоре им попалось еще два таких же – перерубили и их.

До ближайшего барака оставалось двадцать саженей, когда из-за угла вышел человек. По виду настоящий бандит – свирепая физиономия, на шее татуировки, в руках магазинная винтовка. Увидев полицейских, он отпрянул, потом стал передергивать затвор.

Савинский выстрелил дважды и не попал. Лыков сказал ему строго:

– Беречь патроны!

Он преобразился: весь подобрался, движения сделались плавными, как у кошки. Бандит вскинул винтовку, тут сыщик нажал на спуск. Пуля отбросила противника на бревна.

– Вы двое идите слева, я обойду с другой стороны, – приказал коллежский советник. Азвестопуло с Савинским скрылись за углом, и оттуда тотчас же раздались новые выстрелы. Алексей Николаевич приказал себе не переживать за помощников и помчался гигантскими шагами к другому концу барака. Если Люпперсольский здесь, то не станет ввязываться в схватку, а попытается уйти другим путем.

Так и вышло. Но Лыков совершил ошибку. Он держал «маузер» наготове и за угол крался со всеми предосторожностями. Однако хитрый Сайтани обманул его, спрятавшись за соседним бараком. И сыщик увидел врага, только когда оказался у него на мушке.

Ситуация сложилась аховая. До человека со множеством имен было пять саженей. И ствол его целил Лыкову прямо в грудь. Сам же сыщик стоял к Сайтани вполоборота, а его «маузер» глядел в сторону. Чтобы выстрелить, требовалось сначала довернуть оружие. На это нужна доля секунды. Но этой доли у Алексея Николаевича не было.

– Ну, отбегался? – спросил бандит, усмехаясь. – Я тебя гуманно, сразу в лоб.

– Чего скалишься, блошиное семя! – в тон ему ответил сыщик. Он рассчитывал втянуть врага в разговор, все равно о чем. Лишь бы дождаться, когда прибежит Сергей. К удивлению Лыкова, его противник обиделся:

– Это я-то блошиное семя? Ах ты, смерд! Мой род – один из самых древних в Литве, он известен с четырнадцатого века.

– Чего же ты с такой голубой кровью воровать начал? – ехидно спросил Алексей Николаевич.

– Я…

Тут из-за угла выбежал Сергей и взял аристократа на прицел. Следом появился Савинский и тоже вскинул «браунинг». Ситуация переменилась, но жизнь Лыкова по-прежнему висела на волоске.

– Я успею выстрелить, – оскалился Сайтани.

– Но и я тоже, – предостерег его грек.

– Валяй! Посмотрим, кто быстрее.

Бандит говорил, а сам не сводил глаз с Алексея Николаевича, караулил каждое его движение. Если стрелять, первым все равно не получится… Надо было каким-то образом заставить противника перевести взгляд на Азвестопуло, всего на миг. И пальнуть. И попасть. В свое время товарищ Лыкова, феноменальный стрелок Федор Ратманов по прозвищу Буффало научил его целить от пояса. Молодой сыщик разбивал с десяти шагов чайное блюдце. Но это было давно…

Лыков прикинулся спокойным и сказал надменно:

– Много для тебя чести, вор, чтобы я с тобой бился. Победи-ка моего меньшого брата!

– Какого еще брата?

– Еловая голова, Пушкина не читал? Это из «Сказки о попе и о работнике его Балде»[55]. Коллежский секретарь Азвестопуло, что держит тебя на прицеле, – лучший в Департаменте полиции стрелок.