По отцу и дочка (СИ)

А тогда он еще спал в комнате для малышни – шестнадцать одинаковых кроватей расставленных вдоль стен, одинаковые тонкие одеяла, зимой холод пробирает тебя даже во сне, и постоянный запах сырости. Тому досталось место у двери, откуда все время сквозило. Мальчишка так и не понял, что его разбудило: может сосед чихнул, или воспитательница заглянула в спальню и громко хлопнула дверью… Риддл проснулся и теперь без сна ворочался в постели, в то время как его пятнадцать товарищей сладко сопели, спрятавшись под своими одеялами. А потом ему еще захотелось в туалет. Стоило высунуться из-под одеяла, как холод пробирал до костей. Поборов мимолетное желание залезть обратно, мальчишка тихо выскользнул из спальни и побежал по коридору в одной пижаме.

Быстро закончив свои дела, Том поспешил обратно. Темноты он не боялся, но в пустом коридоре, освещенным только лишь половинкой луны, даже ему было не по себе. Мальчик не знал, сколько времени прошло после отбоя. Хотелось бы верить, что сейчас еще поздний вечер, а не глубокая ночь, и в огромном приюте бодрствовал еще кто-нибудь кроме него. Но когда в конце коридора послышались шаги, Риддл совсем не обрадовался, а, наоборот, нахмурился. Взрослые не любили, когда воспитанники покидали спальни после отбоя, пусть и по уважительной причине, и могли устроить провинившемуся хороший нагоняй. Том навострил уши, он уже научился различать воспитателей по голосу и по манере ходить. Звук, который он слышал сейчас, походил на цоканье каблучков мисс Молли, самой молодой из воспитательниц. В конце коридора показался темный силуэт. Том быстро сообразил, что это не мисс Молли или кто-то из наставников.

Фигура двигалась молча и вдруг остановилась в паре футов от застывшего Риддла. Женщина вытянула руку, и на её ладони вспыхнуло пламя. В тусклом свете Том смог разглядеть смуглое лицо незнакомки, на котором зияли огромные глаза. В них будто налили чернила – ни радужки, ни зрачков. Черная волнистая прядь небрежно рассекла странное лицо пополам. Мальчишка бросил взгляд на желтое платье, из-под которого виднелись козлиные ноги.

Риддл перевел дух. Ночная гостья была одной из невидимок – существ, странных на вид, но совершенно безвредных, которых Том иногда замечал краем глаза. Только таких больших невидимок (мальчишка называл их так потому, что кроме него их никто не видел) ему еще не попадалось. Да к тому же обычно эти существа вели себя совсем по-другому, едва почувствовав, что на них смотрят, они сразу же норовили спрятаться, не давая себя разглядеть, как следует.

Женщина же, наоборот, стояла спокойно, словно не замечала, что Том пялится на нее во все глаза. Она пару раз подбросила пламя на ладони, играя с ним как с мячиком. На губах мальчишки появилась робкая улыбка, но в глубине души его грызла тревога. От слабого язычка пламени теплее вокруг не стало, и Риддл быстро потерял к незнакомке интерес. Будто прочитав его мысли, она погасила пламя и потянула руки, желая обнять замершего сиротку. Маленький паршивец неожиданно развернулся и бросился наутек.

Том не знал, что гнало его прочь от женщины, которая всего лишь хотела с ним поиграть, но он скорее бы умер, чем остановился.

Помчавшись вниз по лестнице и чуть не свалившись в потемках, мальчишка попал на первый этаж, где находились комнаты воспитателей. Того, кто решался влезть сюда без разрешения, наказывали даже строже чем тех ребят, кто попадались на воровстве или драке. Но за Риддлом гналось чудовище, и было слишком страшно, чтобы обернуться и узнать, сумел ли он сумел оторваться от преследовательницы.

Когда в боку уже начало колоть, а силы были на исходе, во тьме забрезжил свет спасения – огонек свечи в руках мистера Дигла, помощника директрисы. Он и мисс Молли стояли у окна, внезапное появление мальчишки застало их врасплох. Смущенный мистер Дигл поспешно убрал руку с плеча своей очаровательной собеседницы, а мисс Молли совсем смешалась, когда воспитанник, в котором она узнала Томми Риддла, вдруг вцепился в нее и крепко обнял. Худенькое тело мальчишки била крупная дрожь.

Позже женщина призналась себе, что если бы на месте Томми оказался другой ребенок, она бы действовала по-другому: более уверенно и решительно. Риддл был ребенком сообразительным и с богатым воображением, но на взгляд мисс Молли вел себя странно. Другие дети ластились к воспитательницам, умилительно заглядывали в глаза и спрашивали: «Где моя мама?», так жалобно, что порой сердце разрывалось. Том же, наоборот, держался отстраненно и смотрел на мир по-взрослому надменно. А стоило мисс Молли прикоснуться к Риддлу, так он будто ощеривался невидимыми, но очень длинными и острыми иголками, и молодая воспитательница неосознанно одергивала руку.

Поэтому мисс Молли скинула все проблемы на плечи своего ухажера.