По праву любви

Камилия же не придала серьёзного значения сопротивлению матери. Куда она денется, поговорит—  поговорит —  и сделает всё как надо! Камилии не терпелось повидать Тони. Теперь она с полным правом может попросить свидания с ним, и ей никто не посмеет отказать. Он наверняка ждёт Марию, а увидит её, Камилию!

Тони и в самом деле удивился, увидев Камилию:

—  Никогда не думал, что ты придёшь меня навестить.

—  У меня есть на это право, —  горделиво ответила Ка¬милия. —  Разве меня не просили дать показания в твою пользу, чтобы тебя не выслали?

—  Я не просил, —  пожал плечами Тони.

Камилия продолжила более мягко:

—  И всё же я дам нужные показания. Я чувствую себя отчасти виноватой в том, что ты оказался здесь.

—  Ты виновата не отчасти, а полностью, —  уточнил Тони. —  Ты вызвала полицию и велела арестовать активистов.

—  Не я, а мой компаньон, —  возразила Камилия. —  Но я с ним согласилась, надеясь, что полиция просто разгонит вас. Я всегда хотела быть с тобой, Тони, поэтому не могла желать тебе зла. Хотя ты часто делал мне очень больно.

—  Я тоже никогда не желал тебе зла.

—  Хорошо, не будем ворошить прошлое, —  сказала Камилия. —  Нам нужно думать о будущем. Надеюсь, сейчас ты не станешь возражать, что по—  настоящему люблю тебя только я? Ведь именно я буду защищать тебя в суде, а не Мария! Кстати, она тебя хоть навещает?

Тони потупился. Ему не хотелось говорить Камилии, что Мария почему—  то не приходит к нему в последние дни. Но Камилия поняла его и без слов.

—  Не будь наивным, —  сказала она. —  Твоя Мария уже нашла себе другого!

—  Не смей дурно говорить о Марии! —  взорвался Тони.

—  Я сказала только то, что соответствует действительности, —  продолжала гнуть своё Камилия. —  Если бы она любила тебя, то была бы здесь, рядом с тобой.

—  Извини, Камилия, но тебе лучше уйти, —  хмуро произнёс Тони, а она ответила ему с победоносной улыбкой:

—  Да, я сейчас уйду. А ты учти: в суде тебя защищать буду я. Значит, и благодарности заслуживаю я, а не она!

Глава 25

Каждую ночь Катэрина слышала чудесную, завораживающую музыку, которую наигрывал ей таинственный музыкант, не видимый в ночной мгле и не слышимый никем, кроме той, кому эта музыка предназначалась.

Констанция и Винченцо, опасаясь за рассудок дочери, пытались выследить этого музыканта. Если он существовал на самом деле, а не являлся плодом воспалённого воображения их дочери, то должны же и они его услышать! Но им не везло. Сколько раз они давали себе слово бодрствовать всю ночь! Однако им это не удавалось. Наработавшись за день, они засыпали крепким сном, так и не услышав никакой музыки. Наконец, Винченцо был вынужден признать собственное поражение:

—  Вдвоём с тобой, Констанция, мы никогда не выследим этого музыканта. Он либо очень хитёр, либо...

—  Либо его вообще не существует, —  печально произнесла Констанция.

—  Но неужели наша дочка сошла с ума? Я не хочу в это верить! —  сказал Винченцо. —  А что, если мы подрядим для этого дела Форро и Зангона? Пусть они посидят несколько ночей в засаде, может, кого—  то и поймают.

Констанция восприняла его идею без восторга, но и возражать не стала. Пусть попробуют, может, у них что—  то получится.

Просьба Винченцо озадачила Форро и Зангона.

—  Мы, конечно, поможем вам, —  сказал Форро, —  но вдруг это наигрывает какая—  нибудь потусторонняя душа?

—  Ты что, струсил? —  пристыдил его Винченцо.

—  Если говорить честно, то я побаиваюсь, —  признался Форро.

Зангон помалкивал, и по его виду было невозможно понять, что он думает на сей счёт.

—  Так вы придёте сегодня ночью? —  поставил вопрос ребром Винченцо.

—  Да, придём, —  ответил Зангон, а Форро лишь согласно кивнул.

Вездесущая Рита, слышавшая их разговор, сказала после отъезда Винченцо:

—  Он хочет разгадать тайну, а это ни ему, ни вам не под силу.

—  Почему? —  спросил Форро. —  Потому что нет никакого музыканта?

—  Он есть. Только он играет для одной Катэрины, —  ответила Рита.

—  И кто же он? —  не унимался Форро.

—  Катэрине играет тот, кто полюбил её с первого взгляда и привязался к ней всем сердцем.

—  Значит, это Маурисиу? —  спросил Форро, но Рита сделала вид, будто не услышала его.

Вечером Зангон и Форро отправились на фазенду Винченцо, и Катэрина, узнав о готовящейся засаде, расстроилась:

—  Вы его только спугнёте, а мне так хотелось сегодня послушать музыку!..

—  Если они поймают этого музыканта, то мы заставим его играть для тебя даже днём! —  попытался приободрить её Винченцо.

—  Нет, его невозможно поймать, —  покачала головой Катэрина, —  потому что это ангел. Он прилетает и играет для меня, чтобы успокоить мою больную душу. От его музыки у меня становится легче на душе.

—  Ладно, разберёмся, что это за ангел, —  сказал Винченцо.

«Часовых» он расставил с разных сторон дома, а сам расположился у окна, откуда хорошо просматривался двор, освещённый полной луной.

Констанция тоже пристроилась на стуле рядом с мужем:

—  Я разбужу тебя, если ты станешь засыпать.

—  Да ты сама уснёшь через пять минут! —  беззлобно проворчал Винченцо.