По прозвищу Эфа

Возвращаясь обратно, я чувствовала себя рождённой заново. Надо отдать ей должное, пустыня не жадничала и щедро делилась силами со своими детьми. Слегка опьянённая впитавшейся в моё тело энергией, я никак не могла заставить себя идти размеренным шагом и весь путь до дома Эдны преодолела бегом, ничуть при этом не запыхавшись. И лишь перед дверью вспомнила о том, что так и не удосужилась вернуть себе человеческий облик. Никого из присутствующих в доме людей мой вид, разумеется, не испугает, но я старалась лишний раз не напоминать приёмной семье о том, насколько сильно я от них отличаюсь.

На этот раз Ярик был дома. Он вырос и возмужал за то время, что мы с ним не виделись, да к тому же обзавёлся низким хрипловатым баском, повергшим меня на мгновение в ступор. Да кто угодно опешил бы от того громогласного возгласа, которым встретил меня мой названный брат.

— Эфа, сестрёнка, наконец-то ты вернулась! — пробасил Ярик, стискивая меня в крепких объятиях.

Я успела порадоваться тому, что последние сутки ничего не ела, в противном случае, у еды не было бы ни единого шанса удержаться внутри моего организма.

— Пусссти, окаянный, задушшшишшшь, — просипела я ему прямо в ухо, мгновенно меняя свой облик.

Тело ожидаемо отреагировало на опасность. И пусть у Ярика и в мыслях не было причинить мне вред, но задыхалась то я по-настоящему.

— Ты чего, сестрёнка? — растерялся Ярик, разжимая объятия и осторожно ставя меня на пол.

— Сссилушшшку сссвою учисссь сссоизмерять, болван, — прошипела я зло и толкнула его в грудь. — И пока не научишшшссся это делать, держисссь от меня подальшшше.

— Ну прости, Эфа, не рассчитал маленько, — чересчур показательно сокрушался брат, отступая в сторону и пропуская меня внутрь дома. — Я так обрадовался твоему появлению, что позабыл, какая ты маленькая и хрупкая, совсем как весенний цветочек.

В глазах парня блеснули озорные смешинки. Весело ему. Ну да ладно. Я ведь тоже соскучилась по этому охламону и тоже безумно рада его видеть.

Хлопнув Ярика по плечу, я весело ему подмигнула и невинно так осведомилась:

— Верно, тяжело тебе приходится, братик. Девушки, небось, обходят тебя десятой дорогой, опасаясь, как бы ты ненароком их не придушил?

— Злая ты, Эфа, — насупился брат, и плечи его поникли.

— Ты чего, обиделся что ли? — теперь уже растерялась я. — Так я же пошутила. Ты вон здоровый какой стал, да за тобой любая побежит, только позови.

— А ему любая не нужна, — встряла в наш разговор Эдна. — Ему дочку коменданта крепости подавай. Совсем, видать, ополоумел от её красоты. Свататься к ней решил, дурень этакий.

Ярик насупился ещё больше, а затем повернулся и вышел вон из дома, оставив слова матери без ответа.

— Ну вот что мне с ним делать? Как уберечь от беды? — Эдна тяжело опустилась на табурет и уткнулась лицом в ладони.

Я присела с ней рядом, не зная, как и чем утешить названную мать. Ярика было жалко. Ясно же, что из его затеи ничего не выйдет. Только упрямства братцу не занимать, уж если он что решил, так вовек не отступится.

— Попробую уговорить его пойти с собой, — неожиданно для самой себя произнесла я вслух то, что первым пришло в голову. И тут же постаралась обосновать своё решение: — Не зря же говорят — с глаз долой, из сердца вон. Месяц туда, ещё месяц обратно, да и в Эйкероне задержаться придётся на какое-то время, пока всё устроится. Глядишь, и позабудет Ярик о дочке коменданта.

Эдна посмотрела на меня покрасневшими глазами. Увидев во взгляде женщины страх, я мысленно отругала себя за неуместное предложение. Это для меня пустыня, всё равно, что дом родной, а люди всегда относились к ней с опаской. К тому же, Ярик в детстве едва не погиб в песках. Не сложно представить, какие чувства пришлось испытать несчастной матери в те дни, когда она считала сына потерянным навсегда.

И всё же не стоит забывать, что с тех пор прошло много лет. Мы с Яриком успели не только вырасти, но и многому научиться. Пустыня, определённо, таит в себе немало опасностей, только и мы с братом не так просты, чтобы попадаться в её ловушки.

— Не стоит огорчаться раньше времени, матушка Эдна, — проговорила я как можно мягче. — К тому же нет никакой гарантии, что Ярик согласится на моё предложение. Вот только и здесь ему житья не будет после того, как он заявит о своих намерениях коменданту. Вы же это не хуже меня понимаете.

— Да как же, откажется он, — проворчала Эдна, украдкой вытирая невыплаканные слёзы. — Кто другой, может, и отказался бы, а этот с самого рождения был неугомонным. Только и забот было, что за ним следить, как бы куда не влез, да шею себе не свернул, проказник. Как дожил до своих лет целёхоньким, ума не приложу.

— Тогда не стану ему ничего предлагать, — заикнулась было я, на что матушка Эдна только рукой махнула.

— Да чего уж там, бери его с собой, девочка. Так то оно всяко лучше будет.

— А спутники мои где? — спохватилась я, когда вопрос с Яриком был решён.