По пути в Лету

Юго-Восток бомбят. А многие города России без бомбёжек лежат в руинах. Жители гибнут не от снарядов, а от кипятка, рухнувшей остановки, развалившегося дома, проваливаются в ямы на тротуаре, и их уносят канализационные потоки… Десятки тысяч первопроходцев на Севере и их потомков обитают в бочках, вагончиках, трухлявых деревяшках. Во многих населённых (пока ещё) пунктах такое одичание, что не верится, что мы запускаем ракеты в космос, строим трассы Формулы-1, проводим Олимпиады, расставляем на тротуарах деревья в гранитных горшках…

Но если начать собирать гуманитарную помощь для жителей Боготола или трущоб Саратова, для сапожковцев или угличан, которых становится в год меньше на пятьсот – семьсот человек, скажут: «Охренели!» – а для Новороссии собираются конвой за конвоем. В том числе шлют деньги простые россияне. Что ж, это в нашем характере: пройдём мимо лежащего зимой на тротуаре, зато отдадим последнюю рубашку пострадавшему от землетрясения где-нибудь на Гаити…

Честно говоря, я изумлён прилепинским разделением на расы, но, кажется, понимаю пафос его статьи, да и вообще его деятельность последнего года. Действительно, после четверти века томления и почти бесплодной борьбы, чувства униженности и тошноты наконец появилось настоящее дело. И одни отправились сражаться, как Григорий Тишин, другие, как Захар Прилепин, стали жечь глаголом и собирать гуманитарную помощь… Всё бы правильно, но действуют они не в России, гибнут не за Россию и, по существу, не на благо России.

Можно уповать на то, что там, на Юго-Востоке, куётся та сила, что сменит в России нынешний антинародный строй. Но это, на мой взгляд, обманка. Вынут их из Юго-Востока, когда не станут нужны, дискредитируют и распылят. А упорствующих нейтрализуют. Это режим умеет делать здорово…

«Вернуться бы в Углич – он и есть город солнца». Такими словами заканчивает статью «Две расы» Захар Прилепин. Да, вернуться бы в Углич, в Пухлому, в Сапожок, в Тобольск, в Минусинск… Но, боюсь, когда мы переведём взгляд с западного направления обратно на Россию, от этих городов останутся заросшие травкой холмики.

Ноябрь 2014

Минуя современность

Организаторы литературной премии «Большая книга» стремятся сделать каждую церемонию награждения оригинальной. Этаким спектаклем. Иногда получается легковесно и глуповато, и становится неловко, потому что игра затмевает саму суть собрания – произведения литературы, которые редко бывают весёлыми и лёгкими и при этом написанными талантливо. Иногда же церемонии оказываются остроумны, уместные шутки разбивают излишнюю официальность мероприятия.

В этом году было нечто особенное.

Нет, до поры до времени всё шло как обычно: в Дом Пашкова, что напротив Кремля, сходились, съезжались писатели, критики, издатели, банкиры и политики. В зале играла интерьерная музыка, шелестели разговоры давно знакомых людей (новые лица на «Большой книге» появляются скупо), операторы и фотографы устраивались поближе к сцене.

И вдруг лампы стали гаснуть, а вместо интерьерной музыки ударила энергичная, многим знакомая и подзабытая, из прошлого, мелодия. Люди постарше напряглись, вспоминая, молодёжь ловила необычный ритм. На лицах отобразилось замешательство – литературные премии обычно сопровождает классическая музыка, а тут нечто боевое, скрипки взвизгивают, как электрогитары.

А вот и голос – то ли Лещенко, то ли Кобзона, то ли Сметанникова (но точно не Егора Летова): «Неба утреннего стяг, в жизни важен первый шаг. Слышишь, реют над страною ветры яростных атак. И вновь продолжается бой, и сердцу тревожно в груди…»

Песню публика прослушала в завороженной тишине. А затем был зачитан доклад под названием «О текущем моменте и задачах писательского цеха в Год литературы». Зачитывал его литератор Владимир Березин, одетый в чёрное, полувоенное. И хоть иногда он интонационно давал понять, что всё, что он произносит – шутка, всё же мне лично, да и, судя по выражению лиц большинства окружающих, было ясно: в этой шутке есть лишь доля шутки. Звучали слова об ответственности писателей, о задачах литературы, клеймилась серость, не обойдена была тема «пятой колонны».

К сожалению, нет в свободном доступе текста доклада, а процитировать бы хотелось. Тем более что если воспринимать его не как стёб, гримасу постмодерна, а всерьез, то в докладе этом много важного и справедливого. И при этом ледяные мурашки пробегают меж лопаток, будто там, по хребту, водят штык-ножом.

По окончании доклада раздались аплодисменты. Хоть не бурные и продолжительные, но всё же. То ли шутку оценили, то ли согласились с содержанием.

Ведущая церемонии диктор Центрального телевидения Анна Шатилова поначалу поддержала советскую стилистику, но вскоре утратила строгость и чеканность интонации. Постепенно атмосфера разрядилась, а во время скромного, но душевного фуршета, кажется, никто и не вспоминал о песне про бой, о докладе… Лично ко мне мысли о нём вернулись на следующий день…