По расчету (СИ)

А это значило, что пойти с просьбой придётся к мистеру Чарльзу, придётся войти в комнату спящего омеги. Возможно, это будет стоить ему должности, но рискнуть стоит. Джереми, видевший вчера юного жениха герцога всего второй раз, не имел понятия ни о его характере, ни о его добром сердце. Он опасался, что юный хозяин будет в гневе, и не только не отпустит его домой, но и попросит герцога выгнать его — за наглость. Ещё и надумает себе чего-нибудь низкого и постыдного, кто уж его знает. Однако надежда на то, что влюблённый омега лучше поймёт его чувства, была.

Душа замирала и готова была провалиться в пятки, когда Джереми крался к комнате Чарльза. Осторожно постучав один раз, кучер не получил никакого ответа. Постучав громче, Джереми услышал шорох и тихое удивлённое «Кто там».

— Это я, мистер Чарльз, Джереми. Ваш кучер.

Несколько секунд Чарли ошеломлённо молчал, не зная, зачем чужому альфе, слуге, он понадобился утром, да ещё и, видимо, срочно.

— Ты хочешь войти? Постой, я надену халат. — Несколько секунд в комнате слышались шаги, а потом раздалось: — Заходи.

Джереми вошёл в комнату, освещённую полуденным солнцем. Чарли в белоснежном кружевном халате, с распущенными и растрёпанными волосами, был прекрасен, но Джереми не было дела до чужого омеги.

— Мистер Чарльз, я… — он запнулся. — Я хотел попросить вас. Мой муж умирает, я знаю. Он тяжело болен и не сможет поправиться. Я хотел попросить разрешения уехать прямо сейчас. Верхом. Я могу взять лошадь мистера Аддерли, а вас в карете отвезёт здешний кучер. Можно?

Чарли охнул и закрыл губы руками.

— Ах, Джереми, прости! Я ведь даже не подумал, оставаясь здесь на ночь… Это так ужасно с моей стороны, я должен был отправить тебя домой ещё вчера… Извини меня. Конечно, бери лошадь дедушки, я скажу ему. Дома передай, что я разрешил тебе уехать.

Джереми, всё время смущённо смотревший на собственные ноги, робко подошёл к юноше и, взяв его непривычно мягкую ладонь, поцеловал.

— Спасибо вам.

***

Чарли и Картер уехали вскоре после Джереми — они только позавтракали и попрощались со старичком. Мистер Аддерли сказал, что согласен поселиться в замке Теобальда, но только не раньше того, как уедет Уильям. Договорились о том, что как только Уильям начнёт собираться домой, из поместья прибудет человек с запиской, а через день после отъезда графа в дом Аддерли прибудет карета Теобальда и слуги, которые будут помогать собирать вещи.

Попрощавшись с дедушкой Норбертом и слугами, молодые люди сели на козлы — они решили не брать кучера, и Картер, вооружившись хлыстом, предложил и Чарльзу ехать рядом.

Ехали быстро — Чарли хотел поскорее добраться до дома и помочь, если будет нужно, ухаживать за умирающим Гарри. Картер гнал лошадей безо всякой жалости, и четвёрка неслась, взметая за собой клубы пыли. Становилось жарко, песок оседал на лицо, попадал в глаза и рот, Чарли прикрывал лицо платочком, но это мало помогало. Однако было весело. Что-то было в этой удалой езде, в опасности, в ветре, бьющем прямо в лицо. На лице Картера, обычно спокойном и немного насмешливом, отразилась страсть и даже злость или жестокость. Сильные руки были напряжены, поводья впивались в ладони до крови, и он иногда скалился, когда лошади начинали выходить из-под его контроля.

Они оба смеялись. В этой поездке было нечто безумное, дикое, необузданное, что-то похожее на древние гонки на колесницах, когда человек либо выигрывал, либо погибал или калечился. Чарли ощущал подобное впервые: вообще, это были чувства, недостойные омеги. Ему было весело, ему казалось, что всё можно, что нет никаких запретов, и наплевать, что одежда уже испачкалась, а лицо покрылось пылью, наплевать, что лошади взмылены, наплевать, что есть опасность упасть и разбиться насмерть. Двое молодых людей вихрем неслись по предместьям Лондона, распугивая прохожих и загоняя лошадей.

Им удалось проделать путь от Лондона до поместья Теобальда ещё вдвое быстрее, чем вчера, когда лошадьми правил Джереми. Их встретили конюхи, и, сходя с козел, Чарли вдруг устыдился своего дикарского веселья, своего грязного лица и испачканной одежды. Опьянение свободой прошло, и осталось какое-то чувство, что произошедшее было неправильно и стыдно. Он вёл себя не как будущий герцог, а как мальчишка или разбойник с большой дороги, который наслаждается вседозволенностью.

Картер, казалось, неловкости не ощущал. Он помог Чарли сойти на землю, придерживая его за локоть, велел отвести на конюшню, накормить и расседлать лошадей, а сам направился к брату — доложить о согласии мистера Аддерли переехать в их поместье.

Чарли, надев шляпку и опустив вуаль, чтобы не было видно лица, быстро добрался до своей комнаты и велел Виктору набрать ванну. Прежде чем ухаживать за больным, надо было помыться.

Приведя себя в порядок, Чарли первым делом пошёл в кабинет Теобальда. Герцог сидел в кресле за столом с книгой в руках. Его рубаха была расстёгнута около шеи, сюртук снят, и он выглядел немного уставшим. Чарли тихонько скользнул в приоткрытую дверь, и Теобальд, подняв голову и узнав юношу, тепло ему улыбнулся.