По скорбному пути. Воспоминания. 1914–1918

Начав генеральное наступление на Восточном фронте весной 1915 года, немцы задались широкой целью если и не уничтожить совершенно нашу армию, то по крайней мере привести ее в состояние полной небоеспособности. Для осуществления этой цели недостаточно было бы только принудить наши войска к отступлению по всему фронту, нет, а нужно было бы затеять такие операции, в результате которых несколько наших армий подверглись бы окружению и изоляции, короче говоря, чтобы получилось бы нечто вроде Седана. Только в этом случае мог бы быть компенсирован этот рискованный шаг германской стратегии перенесения центра тяжести кампании с Западного на Восточный фронт, и только этим могли бы быть оправданы колоссальные жертвы и неимоверные усилия, принесенные во имя исполнения смелого, но рокового для австро-германцев плана. Кто знает, чем бы кончилась мировая война, если бы немцы весной 1915 года все свои огромные силы со свежими, вновь сформированными армиями и могучей артиллерией бросили бы не на Восточный, а на Западный фронт? Ведь союзники к тому времени еще не были вполне готовы для ведения операций в широком масштабе, и вряд ли они смогли бы противостоять тогда натиску германцев. Существует предположение, что германский штаб был вынужден обернуться на Россию и бросить на нее все свои свободные силы по той причине, что русская армия уже перевалила через Карпаты и спускалась в Венгерскую равнину. Благодаря этому для Германии создавалась зловещая стратегическая обстановка. Насколько Германия со стороны своих восточных границ могла по праву считать себя неприступной крепостью, настолько с юга, со стороны Австро-Венгрии, она была совершенно оголена и легко уязвима, так как само собой разумеется, что против своей кровной союзницы ей нечего было возводить укреплений. В своем месте настоящего труда мне приходилось указывать, что по некоторым данным можно было предположить, что это чрезвычайно важное обстоятельство, то есть форсирование Карпат с целью нанесения решительного удара Германии со стороны Австрии, и было положено в основу стратегии Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича. И, как мы видим, в этом отношении счастье первоначально улыбнулось нам. Мы уже недалеко были от заветной цели. Это настолько встревожило Вильгельма, что он со свойственной ему энергией решил раз и навсегда покончить с Россией, только мешавшей ему прикончить Францию. Вот почему колесо войны неожиданно поворачивается в другую сторону, и Германия обрушивается на Россию почти всеми своими силами, тем более что момент для этого оказался как нельзя более подходящий, ибо немцы отлично знали, что у нас истощился запас снарядов и снаряжения и иссяк приток живой силы. Помимо стратегических соображений были налицо еще и психологические мотивы. Германский народ, видя, что победа не далась в руки так скоро, как мечтали об этом германские стратеги, стал заметно тяготиться войной. Нужны были блестящие, прямо наполеоновские победы для того, чтобы поднять дух германского народа. А этого легче всего было, конечно, добиться на Восточном русском фронте, и с этой целью австро-германцы и решили использовать удобный момент и начали весной 1915 года грандиозную кампанию на нашем фронте. Повторилось то же самое, что было в начале войны, когда наши войска были под Кёнигсбергом. Тогда тысячи беженцев, наводнившие Берлин, подняли такую панику в населении Германии, что Вильгельм для успокоения общественного мнения, несмотря на все уговоры своего талантливого полководца фельдмаршала Гинденбурга покончить сначала с Францией, не послушался и снял с Западного фронта в решительную минуту одну из лучших своих армий с прусскими корпусами и перебросил ее на русский фронт. В результате этого наши войска были отброшены снова в пределы России, но зато французы выиграли сражение на Марне, имевшее почти решающее значение для всей войны. Все согласны на том, что это была огромная стратегическая ошибка, имевшая для Германии роковые последствия… И, если хорошенько вдуматься в общую стратегическую обстановку на Восточном и Западном фронтах, сложившуюся к весне 1915 года, то можно сказать, что германцы совершили такую же точно стратегическую ошибку, какую они допустили в августе 1914 года, перебросив в критический момент войска с Западного на Восточный фронт. Но только теперь это было сделано в гораздо большем масштабе. Правда, на Западном фронте в это время наблюдалось относительное затишье, и союзники держались пассивной обороны, но германцы должны были знать, что эта пассивность есть следствие того процесса накапливания живых и материальных сил войны, который еще не был закончен. И вот нанесение решительного удара союзниками прежде, чем этот процесс будет закончен, казалось, и должно было бы лечь в основу германской стратегии начала 1915 года. После разгрома союзников Германии уже не трудно было бы справиться с Россией даже и в том случае, если бы русская армия заняла бы Вену и Будапешт. Но германская главная квартира решила сделать как раз наоборот: сначала разбить Россию, а потом прикончить Францию. Но такое решение, как я уже сказал, было роковым для Германии. Даже и в том случае, если бы Вильгельму и удалось бы совершенно разгромить русскую армию и принудить Николая II к миру, даже и после того германская армия, утомленная непрерывными боями, сильно ослабленная огромными потерями живой силы и снарядов, не смогла бы уже нанести союзникам решительного удара, да к тому же и процесс накопления живых и материальных сил войны, о котором упоминалось выше, у них уже близился бы к концу. Итак, весной 1915 года немцы двинули на Восточный фронт все, что могли. Блестящие победы, ознаменовавшие первые же дни генерального наступления немцев на русском фронте, до того вскружили голову Вильгельму, что он стал мечтать о Седане на русском фронте. Первая попытка устроить Седан, то есть окружить и взять в плен наши армии в Галиции, потерпела неудачу. Наши войска отступили к своей границе, сохранив всю свою боеспособность и не упав духом. Оставалась вторая и последняя уже возможность преподнести Вильгельму Седан – это мешок, образовавшийся в Польше, на дне которого доживала последние дни Варшава. Германцы во что бы то ни стало решили «завязать» этот мешок, то есть окружить несколько наших армий, в числе которых была также и наша 3-я армия. Для осуществления этого плана австро-германцы сконцентрировали несколько ударных армий, которые должны были прорвать наш фронт следующим образом.