По следам прошлого

Я сидела на большом сундуке, в котором хозяева дома хранили вещи. Макушкой упиралась в скошенный потолок. Рассеянный утренний свет таял у моих ног, полностью исчезал в углах комнаты. Хмурая Елрех, опираясь на узкий стол, нависала над роскошным букетом роз и каких-то высоких лесных цветочков, поставленных в вазу.

— Не выяснила, — ответила я и уткнулась лицом в ладони.

Глаза болели, их резало и щипало, словно песка насыпали; ноги ныли, гудели. В голове стелился туман, аппетита не было, меня даже подташнивало, но под ложечкой сосало беспрерывно, будто от голода. Вина меня не тяготила, но страх, что с Кейелом случилось этой ночью страшное, навевал ощущение, что мои страдания еще впереди, и винить в них я буду только себя.

— И эта фангра даже не догадывается, кто к ним приходил? И ее братец… Им безразлично, кто приходит в их дом? Безразлично, если на их глазах кто-то хочет убить кого-то?

Тяжелые шаги резко оборвались, скрипнули подошвы. Я потерла глаза, подавила зевок, чуть потерпела заложенность в ушах и наконец посмотрела на Роми. Он возвышался напротив меня и, зацепив пальцы за пояс, раздраженно махал хвостом. Волоски из белой растрепанной косы подсвечивались восходящим солнцем, как и мелькающая за ногами кисточка хвоста. Роми ждал ответа, хоть он тут и не требовался.

Я кивнула и скрестила руки на груди.

— Хорошо выходит, — кривясь протянул он и быстро обернулся к Елрех. Она в это время ощипывала слабые, увядшие листочки с роз. — И тебе все равно?

Она брови вскинула изумленно. Роми ответить не позволил, сам продолжил отчитывать непонятно кого — то ли нас, то ли фадрагосцев из селян:

— Мы голову ломаем в высших гильдиях. Работаем, чтобы жизнь им улучшить, чтобы защитить и обезопасить, а они играючи жизнь друг у друга отнимают. А другие еще и потакают! Тебе надо было уйти, как только Тавирд попросил об этом.

У Елрех брови поползли еще выше. Я в сундук руками уперлась и, к Роми подавшись, уточнила:

— То есть ты методы его одобряешь?

— А кого там спасать? — взвился он и к узкой кровати направился.

— Там не все мыслят, как разбойники.

— Как васоверги! — с нажимом произнес Роми, усаживаясь на кровать. — Только эти о поживе помышляют и тем живут.

— Там полно и хороших, вредный ты шан’ниэрд, — вступилась Елрех.

— И кто же? Девица, которая неспособна общий язык с братом найти, лишь потому, что у них матери разные? И что же это за поселение, где одни на других управу ищут уговорами?

— Не всем жить, как в Обители, — настаивала Елрех. — У них нравы другие, гильдию деревней заменили. Живут на свободной земле, где им никто не указ, и никто их тут не защищает. Вы там, в высших своих гильдиях, заботу не о них проявляете, а о тех, кто на землях под вашим покровительством живет и вам прежде всего пользу приносит.

— А мы их никуда не прогоняли. Хотят рисковать тут — пусть рискуют! Но мне обидно: сколько у нас за здоровье и жизнь молодых сражаются и целители, и защитники, а тут они жизнью раскидываются.

Елрех губы поджала, спиной на дверь налегла и молча голову опустила. Я понимала переживания Роми, но на данный момент заботил меня совсем другой вопрос.

— Когда мы выходим? — тихо спросила я. — Нужно найти Кейела.

В ответ стояла тишина. Роми сцепленные в замок пальцы к губам приставил и на меня уставился, а Елрех продолжала растерянным взглядом сверлить дощатый пол. И только жук бился о мутное, хоть и чисто вымытое стекло в крошечном окне, не позволяя совсем уж отрешиться от реальности. Я понимала, что по возвращению, пока я смывала с лица кровь и приводила себя в порядок, Елрех успела не только разбудить Роми, но и предупредить его о моем состоянии. Мое состояние… его я помнила словно бредовый кошмарный сон.

Помнила, как по стопам ударяли подошвы сапог, а ветки и кочки норовили повалить меня с ног, цеплялись и мешали. Совершенно не помню, когда разулась, и с того момента не запомнила дорогу вовсе. Очнулась только тогда, когда влетела в огороженный участок перед Медвежьей колыбелью. И музыка играла веселая, а может, она такой казалась из-за частого смеха. Это помню. До сих пор не понимаю, как среди всей толпы мне так быстро удалось отыскать полную фангру, но в тот момент я верила, что она единственная, кто проникнется и поможет. Я не ошиблась и ошиблась одновременно — она прониклась, но не помогла.

Фангра оказалась единокровной сестрой Диррейка, потому-то ее голос обладал в этом сборище хоть каким-то весом. Она успокоила меня, сказав, что сумела остановить драку, но и обеспокоила — парни, устроившие разборки, ушли сразу за мной, но другой дорогой. В эту ночь решено было позвать в Медвежью колыбель существ даже из самых отдаленных поселений, поэтому многих фангра видела впервые. Так случилось и с Кейелом, и с компанией, которая набросилась на него. Или он на них…