По следам зла. Отчеты профайлера

«ЭТО БЫЛО СОЧЕТАНИЕ – ЖАЖДА ДЕНЕГ И РЕАЛИЗАЦИЯ ФАНТАЗИЙ. МНЕ НУЖНЫ БЫЛИ ДЕНЬГИ, ЧТОБЫ МОЯ ДЕВУШКА НАКОНЕЦ-ТО УСПОКОИЛАСЬ И ПРЕКРАТИЛОСЬ ЭТО ФИНАНСОВОЕ ДАВЛЕНИЕ. Я ХОТЕЛ ПРОИЗВЕСТИ НА НЕЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ, ЧТО Я ТОЖЕ ЧТО-ТО МОГУ. И ТЕПЕРЬ Я НАКОНЕЦ ЗАХОТЕЛ ВОПЛОТИТЬ В ЖИЗНЬ СВОИ ЖЕСТОКИЕ ФАНТАЗИИ. СЕГОДНЯ ТЕ МОИ МЫСЛИ КАЖУТСЯ МНЕ НАИВНЫМИ, НО ТОГДА Я ПРЕДСТАВЛЯЛ, ЧТО ЭТО БУДЕТ ДАЖЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ МАСТУРБАЦИЯ».

С этим ответом все окончательно встало на свои места. Я понял, что смогу узнать больше о предыстории его персонификаций. То, что Герберт Риттер рассказал далее, во многих отношениях выходило за рамки моих предположений как профайлера.

Результат преступления отрезвляет убийцу. Да, он украл более 2000 марок, но не смог даже на немного удовлетворить свои фантазии. Убийство женщины также не принесло ему никакого удовлетворения, ведь оно было лишь средством для достижения цели.

«ПЕРЕД ПРЕСТУПЛЕНИЕМ В МОЕЙ ГОЛОВЕ БЫЛИ ОБРАЗЫ – ЦЕЛАЯ ГОРА ИЗ ОБРАЗОВ, ВСЕВОЗМОЖНЫЕ СЦЕНЫ НАСИЛИЯ. СРАЗУ ПОСЛЕ УБИЙСТВА В ГОЛОВЕ СТАЛО ПУСТО. ФАНТАЗИИ БОЛЬШЕ НЕ ПРЕСЛЕДОВАЛИ МЕНЯ, Я ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ ОСВОБОЖДЕННЫМ. НО, ПРИДЯ ПОЗЖЕ ДОМОЙ, Я ОЧЕНЬ БЫСТРО ПОЧУВСТВОВАЛ, ЧТО ГОРА НЕ УМЕНЬШИЛАСЬ, НАОБОРОТ, ОНА СТАЛА ТОЛЬКО ВЫШЕ – ТАК МНОГО ФАНТАЗИЙ ТАМ БЫЛО».

Это было сочетание – жажда денег и реализация фантазий. Мне нужны были деньги, чтобы моя девушка наконец-то успокоилась и прекратилось это финансовое давление. И теперь я наконец захотел воплотить в жизнь свои жестокие фантазии.

Я спросил Герберта Риттера, почему между первым и вторым преступлением прошло всего три недели. Ведь он украл более 2000 марок.

«ПРИЧИНЫ БЫЛИ ТЕ ЖЕ, ЧТО И ДЛЯ ПЕРВОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ. И ЕЩЕ: Я БЫЛ СЧАСТЛИВ, ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ ЭТАКИМ МАЛЕНЬКИМ КОРОЛЕМ, ЧТО ФИНАНСОВОЕ ДАВЛЕНИЕ НА ВРЕМЯ ИСЧЕЗЛО. НО МОЯ ДЕВУШКА НЕ ОЦЕНИЛА МОЙ ПОСТУПОК, А Я ТАК НА ЭТО НАДЕЯЛСЯ. В КОНЦЕ КОНЦОВ, Я И УБИВАЛ-ТО РАДИ НЕЕ».

У Герберта Риттера не было «фазы восстановления», описанной в литературе о серийных убийцах. Во время второго преступления он надеется окончательно освободиться от своих фантазий о насилии. Но и на этот раз возникает зловещая комбинация. Это происходит как из-за внешних обстоятельств, так и из-за стремления к тому, чтобы выместить на ком-то свою жажду к насилию.

Когда я попытался узнать больше об «огромной горе фантазий», сразу почувствовал, как Герберт Риттер снова возводит барьеры и избегает проникновения в свой внутренний мир. Вместо ответа на мой вопрос он сообщил о «других образах», которые «сейчас стоят перед его глазами». Но что это за образы, он мне не сказал. Я переключился на нейтральную тему и поинтересовался, как именно он выбирал места преступлений и проституток в качестве жертв. Риттер тут же вернулся к своей открытой манере повествования. Кажется, он быстро избавился от своих образов.

«Я ПРОСТО ЗНАЛ МЕСТНОСТЬ. ЗНАЛ, КАК ТУДА ПОПАСТЬ, КАК ОТТУДА УЕХАТЬ. ЕЩЕ Я ЗНАЛ, КАК ДОЛЖЕН ВЕСТИ СЕБЯ ПОТЕНЦИАЛЬНЫЙ КЛИЕНТ, ЧТОБЫ НЕ ВЫЗЫВАТЬ ПОДОЗРЕНИЙ У ЖЕНЩИН. ЭТО БЫЛА ТА УВЕРЕННОСТЬ, КОТОРАЯ МНЕ БЫЛА НУЖНА».

Я дал ему выговориться, а затем, казалось бы, невзначай спросил, почему, несмотря на крайне жестокий способ убийства, его фантазии не были удовлетворены. На этот раз меня ждал успех. Герберт Риттер не просто ответил на мой вопрос, его ответ почти граничил с психологическим анализом: в его восприятии иллюзия и реальность были двумя мирами, несовместимыми друг с другом.