По следу тигра

«На забор уселась галка. Начинается считалка: раз, два, три, четыре, пять! Буду всех ребят считать». — Максим дал возможность следующему подойти к убитым поближе. Тот уже сообразил, что здесь нечисто — бежал пригнувшись, петлял и постоянно озирался. Но маневр не помог, в тире компьютер зафиксировал бы попадание по анатомической мишени в седьмую зону. Или в девятую — Максим толком понять не успел. Подведем предварительный итог — один охотник и четверо загонщиков мертвы. И сколько бы их ни оставалось — там, внизу, они уже сообразили, что пора сматываться. А упускать эту дичь нельзя, они должны получить по полной. «Ваську, Мишку, Пашку, Лену, всех припомню непременно!» — Максим вылетел из-за укрытия, рванул по глубокому снегу к треснувшему стволу осины, промчался мимо трех лежащих на снегу человек. Снег под телами таял, впитывал кровь и темнел на глазах. Ночью здесь будет настоящее пиршество, оголодавшее к концу зимы зверье сбежится сюда со всего леса. А сумерки уже подступают, темнеет быстро, ждать нельзя. Максим слетел с пригорка вниз и рванул параллельно цепочке следов. Видно, что те, кто оставил их, пытаются бежать, делают широкие шаги, и кто-то один раз упал. Это хорошо, они скоро выдохнутся, если не догадаются бросить часть одежды или снаряжения. Но даже если и догадаются, то далеко не уйдут. Знать бы, где их машины — обойти, обогнать, встретить там…

Максим взял от тропы чуть левее, побежал вперед по нехоженой снежной целине. Карабин, зараза, тяжелый, с таким не больно-то и разбегаешься. И бросить нельзя, и тащить неудобно, как старый чемодан… Стоп, вон они, голубчики. Впереди, на фоне широкого просвета — поляны или просеки, — Максим увидел силуэты пятерых человек. Они торопились, очень торопились, и очень боялись выстрела в спину. Один — высокий, почти на голову выше остальных, в пестром зимнем камуфляже и огромной меховой ушанке — резво топал впереди. Он уже оторвался от остальных — те брели еле-еле и остатки сил тратили на то, чтобы просто не упасть. До них было метров двести или чуть больше. Риск промазать есть, но это сейчас не главное, одного-двух он точно зацепит. А остальные пусть помечутся, как зайцы, так будет даже легче переловить их поодиночке. Максим пробежал еще немного вперед, остановился, переводя дух, поднял карабин. Двое свалились в сугробы по обеим сторонам тропы один за другим, третий упал, но пытался ползти, нелепо загребая руками снег. Четвертый, оставшись в одиночестве, поозирался по сторонам и рванул следом за тем, в ушанке. И почти догнал его, орал что-то на бегу и часто оглядывался. «Если я считать устану, на минутку перестану…» — Максим остановился над телами убитых. Двое из той же компании — загонщики, оруженосцы и «шестерки» одновременно. И внешне похожи, как родственники, даже после смерти. Максим трогать их не стал, направился к третьему. Тот лежал на боку, пуля пробила ему основание шеи, и человек умер мгновенно. Ткань дорогой охотничьей «спецухи» на спине и правом плече быстро пропитывалась кровью, карабин — брат-близнец первого — валялся рядом. Максим трогать оружие не стал, отшвырнул его подальше и обыскал карманы одежды убитого. И даже не удивился, обнаружив во внутреннем кармане еще одно служебное удостоверение. На снегу рядом с пушистой молоденькой сосной остывал президент правления банка собственной персоной — полученное ранение оказалось несовместимым с жизнью. Название банка Максиму не сказало ничего, кроме одного — вывеску с его логотипом он видел на дню раз по пять, а то и больше. Удостоверение банкира легло рядом с корочками заместителя областного министра финансов.