По строкам лавандовых книг. Часть 1

Закрывая лицо руками, она навзрыд всхлипывает, прижимая колени к лицу. У меня нет для неё утешительных слов. Нет, не потому что мне безразлична её боль и не потому что, она неправа по отношению ко мне, наоборот, наши слёзы с ней сегодня об одном, но, увы, утешения этим мукам нет. Смотрю на её дрожащие, замерзшие тело и руки и мне так жалко её, что ничего лучше, чем просто крепко обнять не приходит в голову.

В пять минут, как я обещала Карне, мы не уложились, но оказалось, что я тоже способна на искренние объятия, а это именно то, что ей нужно сейчас. Опомнившись от нежностей со мной, Триш вытирает слёзы и идет на смену. Я же… осталась одна наедине со своими мыслями.

Завтра до рассвета спецгруппа должна отправится на задание. Я настойчиво заставляю себя спать, но все мысли заняты только страхами, проектирующимися в голове как слайды кино. Не могу перестать думать о Прим. Кажется, что этот вальс кошмарных фантазий, в которых он встретил смерть на передовой, преследующий меня наяву, в тысячу раз хуже лавандовых снов. Когда я сплю, маясь по лавандовому полю, даже во сне у меня есть надежда, что мой Прим не даст кошмару проглотить меня, но сейчас мысли о завтрашнем дне сводят меня с ума и надежды на спасение от них нет.

Вспоминаю каждый наш краткий поцелуй в щеку, объятия, то как мы любили спать в одной кровати и тысячи прикосновений. Сейчас всплывая в памяти, они имеют другой смысл, чем тогда. Невозможно так мучить себя. Мне нужно увидеть его ещё хоть разочек, пока не насупило это проклятое утро. Опускаю ноги на холодный пол, накидываю вязаную кофту поверх ночной рубашки и иду в комнату к Прим.

Студенты живут в другом крыле общежития и нам к ним ходить нельзя, тем более на этаж мальчиков, так что иду на пальчиках, еле слышно. Ледяной пол обжигает голые ступни холодом, из-за чего дрожь пробирает всё тело, но мне сейчас не до этого, мои мысли заняты только Прим. Он мне нужен как воздух. Нужно просто прилечь рядом, как раньше, и заставить себя поверить, что всё будет хорошо.

Благодаря сладкому сну старого вахтера на входе в крыло, незаметно проскользнуть не составило труда. Подхожу к двери Прим, пытаюсь тихо открыть, но она заперта. Странно было ожидать что, как и раньше, для меня всегда ночью открыто. Негромко стучу три раза, но дверь никто не открывает. Может быть он спит? А вдруг пошел в госпиталь к Триш, чтобы проситься, а я как дура стою у него под дверью, да ещё и босая? О чем я только думала, когда сюда шла? Конечно же он пошел к ней! Жду пару минут и отчаявшись шагаю в сторону выхода, как вдруг, ночную тишину рассекает щелчок дверного замка.

Не успела я обернуться, как Прим хватает меня за рубашку и тащит в комнату. Переминаюсь босыми ногами на холодном полу, укутывая себя в огромную длинную кофту. Сквозь полумрак его сонные глаза блестят по-особенному. Нужно что-то сказать, объяснить свой столь поздний визит, но слова не идут в голову, не могу ничего выдавить из себя. Когда я без обуви он кажется ещё выше, мне приходится закидывать голову.

– Тшш… ― прикладывает палец к губам в знак того, что слова не нужны.

Наклоняясь, он захватает кончиками пальцев краюшки длинной ночной рубашки и медленно тянет её вверх, едва дотрагиваясь кожи. Тыльная сторона холодных рук скользит по изгибам моей талии. Что мы делаем? Сердце стучит как сумасшедшее, так, что стены эхом отражают его удары. От этих несложных и непонятных движений в горле образуется ком. Громко сглатываю, чем выдаю свое волнение до дрожи.

Он резко поднимает меня за талию и прижимает к стене. Обхватив его крепко ногами, обвиваю руками шею, и мы оказываемся на одном уровне, так близко, что чувствуем теплое дыхание друг друга. Невыносимо ждать поцелуя. В глазах мальчишки, что так горячо сморит на меня, горит огонек, как тот, что я видела однажды, и только для меня. Тогда в лесу, когда я сама неловко поцеловала его. Могу ли я позволить себе ещё раз допустить ту же ошибку?

Он совсем близко, нежные руки держат меня, притягивая жадно к себе. В порыве коснуться губ, подаюсь вперед, но смятение останавливает меня в последний момент. Не задумываясь, Прим перехватывает несмелый целуй. По телу разливается тепло блаженства, как никогда ещё не было до этого. Он ласкает мои губы, целует шею, а я таю, как снежинка, согреваясь его теплом.

Сквозь не зашторенные окна в комнату падает яркий лунный свет, освещая расстеленную постель, что сладко пахнет им. Прим опускает меня на одеяло, снимает кофту… нежно целует запястья. Дрожь бегает по коже нарастающей волной, но не от холода – каждая клеточка требует его прикосновений. Только бы не прекращались эти сладостные муки. Ласковые губы, как спасение от всех бед, покрывают всю меня поцелуями.