По строкам лавандовых книг. Часть 1

– Я не поминаю… Прим, ― ноет Триш, склонившись над головой больного с холодными бинтами для компресса в руках.

Горячка – типичное состояние после операции. Невыносимо смотреть, как покрывшийся испариной Прим мается в бреду. Мне так хочется подойти, помочь, сделать хоть что-нибудь только бы ему стало легче, не могу просто стоять и смотреть со стороны как глупая Триша только и делает, что хлопает ресницами да ахает над ним. Ему необходимо обезболивающие и антибиотик против жара, иначе он сгорит. Плевать, что моя просьба выписать в качестве исключения нужные лекарства, станет очередной провокацией ревности! Я готова бежать за помощью к Джудину, но как только заворачиваю за стеклянную дверь палаты, в разговор молодых людей включается Лукас. После ранения осколками он уже неделю живет на крайней койке от окна. Я думала поправится быстрее, но похоже ему очень понравилась гостеприимность на нашем этаже. Он возмущенно бурчит спросонья:

– Да не трогай ты его. Ты что не видишь, что он в бреду?

– Да, но…, ― растеряно мямлит Триш.

– Господи, неужели ты такая дура и не поняла, что это предназначалось услышать не тебе? ― раздраженно рычит Лукас на весь зал.

– Он говорил со мной!

– Нет, он говорил с ней, просто рядом оказалась ты. Он в бреду и вряд ли вообще понимает, что вокруг происходит и кто с ним. Не будь глупой, девочка! Пора уже повзрослеть. Он не любит тебя и никогда не любил. Как вообще можно не видеть, что этот парень просто одержим своей сумасшедшей подружкой? Да, они оба психи! Только она больна на голову, а он болен ею. Открой глаза, пока не поздно – это мой тебе совет.

*****

Глава 22

Вспышки памяти сводят меня с ума. После них ещё долго присутствует чувство, что меня укачало и полная неразбериха в голове, но пусть лучше так, чем провалы длиною в полгода. Как Лукас мог такое сказать? Теперь понятно, откуда столько ненависти у Триш ко мне. Видимо она послушала полоумного бармена. Как можно было поверить в подобное? Столько раз Прим рассказывал мне, как он влюблен в эту заносчивую девицу, расхваливал её, приукрашая всё достоинства, как может только влюбленный по уши мальчишка. То, как он долго не решался признаться ей в своих чувствах и то, какой он рядом с ней, не может вызывать и капли сомнений, что эта девочка – единственная его любовь.

Никогда себя не прощу за то как поступила с лучшим другом. Зачем я пришла к нему в комнату в ту ночь? Кто мы после этого друг другу? Где-то в душе у меня страх перед нашей встречей, не знаю, как он теперь будет себя вести со мной, и что самое ужасное – не могу разобраться в себе: какие чувства у меня к Прим? Теперь, от одной мысли о его объятиях, я краснею и не знаю куда деть глаза. Хотя я далеко не из робких, да и спать в одной постели для нас давно стало привычным делом. Единственное в чем я точно уверена, это то, что готова на что угодно, только бы он вернулся ко мне. Он и Мэл.

Неустанно бросая молнии в мою сторону, Триш перевязывает больного. Не знаю, всё ли я вспомнила или есть ещё что-то, из-за чего она так радикально настроена меня достать. Не выдержав немых нападок, я взрываюсь от собственного яда.

– Ты его недостойна! ― заявляю так громко, что звонким эхом слова разносятся по всей палате.

– Прости, что? ― оборачивается Триш, закидывая руки на пояс.

– Что слышала! Ты заносчивая, эгоистичная сука, что из-за своей самовлюбленности не видит чувств других людей!

– Ах ты ж… Да что ты о себе возомнила?! ― возмущенно мямлит, захлебываясь собственной злостью девушка.

– Как ты могла даже подумать, что такой добрый и искренний парень как Прим, будет рядом с тобой без любви? Неужели слова какого-то бармена, могли так отравить тебя, что ты готова выцарапать мне глаза при каждой встрече?! ― срываюсь на крик.

Громко топая, Триша мечется по палате возмущенно хватая ртом воздух в попытках быстро выдумать колкость в ответ, но ничего кроме беготни между койками у неё не выходит.

– Я тебя ненавижу! ― тычет пальцем мне в лицо. ― Ты поняла? Ненавижу! Ты забрала его у меня! Оставила меня в идиотках!

– Может огласишь мне весь список моих провинностей перед тобой, чтобы я хоть знала, чем завинила? Или так и будем вести необъявленную войну?

– Список? Да мне всей ночи не хватит, если начну перечислять!

– А ты постарайся! Начни с наболевшего, может остальные проблемы сами отпадут, ― совершенно серьезно предлагаю я.

– Вначале ты прикидывалась другом ему и даже мне, а потом предательски влюбила его в себя! Что он только нашел в тебе?! Худой недоросток из нищей семьи. Ты даже разговаривать нормально не умеешь! Ты можешь только жалость к себе вызывать своими припадками. Скажи, это у тебя комплекс из детства такой? Ну, у тебя же не было никогда ничего, так теперь нужно всё и сразу? И чего с тобой носятся только, ты ведь главная стерва во всем Литоре! Сумасшедшая!

Наш спокойный разговор перерастает в самый настоящий скандал с оскорблениями. Видит Бог, я старалась быть хорошей девочкой, но эта истеричка меня достала своими гадостями! Да кто она такая, чтобы говорить обо мне в таком тоне?