По строкам лавандовых книг. Часть 2

На ужин подали запеченные ребрышки в медовом соусе. Огромное блюдо с выложенными к верху оголенными косточками занимает большую часть стола. Мясо выглядит очень аппетитно, а аромат заполнил всю гостиную. Я положила себе немного салата, зеленый горошек, который успела полюбить за время жизни в Литоре, и небольшое ребрышко. Весь вечер я практически не поднимаю глаз, не могу поверить, что ужинаю в такой компании. Мой взгляд прикован к выжаренной добела косточки. Я постукиваю по ней вилкой и представляю какого цвета будут ребра Матиса, если языки пламени обглодают всю плоть. Рисую в фантазии картину где я обливаю эту усадьбу газом и стоя на пороге бросаю спичку, а потом любуюсь со стороны, как словно спичка вспыхивает роскошь, нажитая подонком на костях невинных людей, погибших на этой войне. В моих грезах он громко кричит от боли, наяву же я не могу сдержать улыбку.

– Ты выросла такой, как я себе представлял.

С момента, как все сели за стол в гостиной царила мертвая тишина. Если ударить вилкой по горошку, можно услышать, как он катится по тарелке. Голос Матиса звонкий, совсем не такой, как я помню, раньше он говорил тихо и хрипло, словно в течение многих лет выкуривал не меньше трех пачек сигарет в день и потерял голос в никотиновой дымке. Неужели он думал обо мне, представлял какая я стала? Поднимаю глаза, наши взгляды встречаются.

– Красивая. Сильная духом. Смелая… Нисколько не похожа на мать, ― продолжает он.

Я действительно непохожа на неё, ни характером, ни внешне, но с уст Матиса это утверждение слетает словно оскорбление доброй памяти моей мамы. Так показалось не только мне, Прим и Сонечка тоже переглянулись на этой фразе.

– В твоих глазах всегда горел огонь, не то что у неё. Горит и до сих пор. ― Его улыбка оголяет неровные зубы. Теперь я вижу, как Каликс похож на него во всем – манеры, взгляды, повадки. Вот кого он мне напоминал всё это время. Как можно подражать такому ублюдку? ― Вот только не понимаю зачем они нарядили тебя в этот женский костюм. Я просил одевать тебя в соответствии с твоим нежным возрастом. Тебе так идут легкие платьица, как те, что ты носила в детстве, но организатор настоял на своем, мол событие слишком важное и официальное, образ юной девушки тебе сегодня ни к чему, ты же теперь герой!

Откладываю вилку в сторону, аппетит пропал окончательно. Странные наряды, в которые меня то и дело наряжали, и образ маленькой девочки создавался не только с целью вызвать сострадание, а ещё и по заказу старого извращенца. Его слова заставляют тело содрогаться от всплывающих кадров из прошлого, тех, из-за которых пылают щеки от стыда. Невольно разнервничавшись я начинаю грызть ногти.

– Тебе кстати понравился мой сюрприз в полевом госпитале?

Его глаза сверкают в полумраке, как угольки в камине. Как избавиться от гадких воспоминаний и заставить себя открыть рот?

– Какой из них? ― наконец-то прорезается голос. ― Побои в подвале? Или может похорон друзей?

– Твоё платье.

– Платье? ― переспрашиваю я.

– Да. Серое. Из госпиталя. Его нелегко было достать, да и не было никаких гарантий, что ты доберешься до лагеря, но я всегда знал, если ты что-то вбила себе в голову, тебя уже не остановить, поэтому всё же побеспокоился о том, чтобы его доставили к моменту, когда ты будешь готова.

Интересно, как глубоко войдет нож если бросить ему в голову, не вставая из-за стола?

– Готова к чему?

– Сделать правильный выбор, разумеется. Каликс спорил со мной, был не уверен, что ты согласишься на его предложение. Ты его прямо-таки огорошила своей дерзостью и самонадеянностью. Он, кстати, проспорил мне бутылку рома.

«Вот и удавился бы своим пойлом» – думаю я, еле сдерживаясь, чтобы не произнести эти слова в слух.

– Я хочу видеть сестру.

– Ты обязательно её увидишь, дочка.

Вот так просто? А где же ряд невыполнимых и наверняка омерзительных требований? Он плавно подносит ребрышко ко рту и впивается в жирное мясо зубами. И почему бы куску случайно не стать поперек горла?

– Отлично. Когда?

– Доктор что работает сейчас с малышкой рекомендует временно ограничить её от всплесков эмоций, так что для начала мне нужно убедиться, что ты не выкинешь какой-то сюрприз, как обычно. Мне нужно убедиться, что я могу тебе доверять.

– Я на днях спасла шкуры твоих псов во время обстрела. Между прочим, там был и твой сын. Этого недостаточно?

– Ты вела себя достойно звания героя, за это и получила сегодня награду.

Матис указывает вилкой на золотистую медаль, что красуется у меня на груди, болтаясь на красно-черной ленточке. Я уже и забыла про её существование.

– Что ещё я должна сделать, чтобы заслужить твоё доверие?

– Быть хорошей девочкой, ― растягиваясь в ухмылке отвечает Матис.