По струнам гитары

Морщусь, впервые замечая неуместность данного стиля в контексте современных реалий. Я много раз ловила на себе вопросительные взгляды других сотрудников, но никогда не смотрела на себя со стороны. Что ж, видимо, время пришло. В глаза попало бревно собственных двойных стандартов.

Смотрю на покрасневшую от неловкости Вили, на её лёгкий топ, свободный джинсовый комбинезон, мягкие кеды. И пусть её кудрявые волосы скрывают опущенные вниз глаза, а руки спрятаны в карманы, она выглядит гораздо выигрышнее меня.

Неужели для того, чтобы понять это, нужно было просто притащить сюда свою мать?

Я проклинала мир, в котором родилась и выросла. Отчаянно хотела оказаться в другой среде, окружённая нетитулованными людьми, но продолжала следовать манерам, вбитыми вместе с элементарными навыками.

Я не в восторге от мира, в котором мне сейчас приходится существовать, но я люблю людей, которые, так же как и я, лавируют в шоу-бизнесе, чтобы исполнить свою мечту. И при этом я всячески старалась оградить себя от его влияния. Словно хотела усидеть на двух стульях одновременно.

Пусть я и хорошо выполняла свои обязанности, но всегда гордо задирала нос, осуждая за пренебрежение правилами и лёгкость бытия.

Слышу скрип стула позади себя. Подбородки мамы и сестры резко вскидываются, чтобы уставиться на Вита, возвышающегося позади меня. Лица родственниц вытягиваются, а глаза буквально лезут на лоб.

Да, я всё ещё помню, какую бурю эмоций ощутила, когда впервые увидела его, поэтому без труда понимаю, что чувствуют сейчас мама и Тина. И знаю, что они видят.

Плечи уверенно расправлены, натягивая тёмную футболку на торсе. Чёрные брюки обтягивают длинные ноги. Сегодня слишком жарко для кожанки, поэтому видны все татуировки, обвивающие его руки, предавая ему угрожающий вид. Смоляные волосы зачёсаны назад, в ухе сверкает серёжка, а в носу колечко пирсинга, смягчая угловатость скул и резкость челюсти, словно высеченной из камня.

Вит Гром красив до дрожи, но не только этим он привлекает. Парень всегда убийственно спокоен, и его молчаливая уверенность в себе подавляет всех, без исключений. И мою мать в том числе.

Странно наблюдать, как она зависла с полуоткрытым ртом, в то время как глаза метаются по парню за моей спиной. Эмоции на её лице волной сменяют одну другой. Рядом, точной её копией, застыла Тина. Смотреть на Вита уж точно приятнее, чем на её муженька преклонного возраста.

Мама шустро заморгала, видимо, чтобы смахнуть с себя чары. Её прояснённый взгляд нашёл меня, вот бы и мне также справиться с огоньком в груди, вспыхивающим каждый раз, когда Вит рядом.

– Нам надо поговорить, – безапелляционно заявляет оклемавшаяся мама. Она сжимает губы, махнув подбородком в сторону Вита. – Наедине.

– Принцесса? – спрашивает Вит, и обращение не звучит насмешливо или оскорбительно, скорее тревожно.

– Всё хорошо, – заверяю я, кивая Вили, которая тоже вопросительно подняла брови. – Оставьте нас, пожалуйста.

Вит не спеша обошёл меня, слегка задев моё плечо. Остановившись в дверях, он обернулся, чтобы поймать мой взгляд. Я смело глянула на него: мне не страшно. После чего выпрямилась, повторила позу матери, готовясь дать отпор.

– Ты с ума сошла? – Мама ринулась в бой, стоило только двери захлопнуться за Витом. – Хоть представляешь, что натворила?

– Да, – беру пример с Вита, ведь спокойствие в ответ на гнев, всегда раздражает. И если уж лгать, то делать это с максимально серьёзным лицом: – Я прекрасно понимаю, что сделала. Нам с Витом давно пора было рассказать о своих отношениях.

– Сумасбродная девчонка! – вскрикнула мама, её заколотила крупная дрожь. – Я так и знала, что с тобой не оберёшься проблем!

Женщина, называющаяся моей матерью, шагнула вперёд, вскинув руку, словно собиралась ударить меня.

Ещё и двадцати четырёх часов не прошло, как она заявила, что не хотела моего рождения, а сейчас собралась влепить мне пощёчину. И если вчера меня задели её высказывания в мой адрес, то сейчас я ничего не почувствовала. Абсолютный ноль. Я лишь шагнула назад в естественном порыве защитить себя.

– Мама, пожалуйста, – Тина поспешно хватает её за локоть, неожиданно для меня останавливая. – Давай не будем устраивать скандал. Хватит и того, что имя Ули сейчас во всех новостных строках. Когда она говорила о том, что группа популярна, это не было преувеличением.

Сестра осуждающе посмотрела на меня. Вот её укол неприятно покалывает в груди. Я всё ещё настолько наивна, чтобы полагать, будто Тина одумается.

Мама стряхивает её руку, поправляет блейзер и шляпку, съехавшую набок.

– Ты сделала это назло мне? – Как всегда её вопросы не нуждаются в ответе. Она чудесно сама на них отвечает, делая выводы. – Вчера была помолвка с очень уважаемой семьёй, а сегодня утром мне звонит Анна Сафроновна и требует ответы. А я не знала, что ей сказать и как оправдаться, ведь сама понятия не имела, что моя дочь состоит в отношениях с этим… – мама остановилась, подбирая нужное слово. Разумеется, это будет оскорблением.

Но оно так и не прозвучало.