По ступеням веры

Если хотите услышать не только мое мнение, есть замечательное письмо одного из наших первых миссионеров, создателя Православной Церкви в Японии епископа Николая[87]. Во время русско-японской войны он столкнулся с проблемой: он – глава Церкви, члены которой вот-вот начнут воевать с его родной страной. И он велел им быть лояльными к своей стране и сражаться против его родины. По его мнению (и в этом он повторял мысль святителя Василия Великого из IV века), конфликт внутри страны или между двумя странами возникает, потому что христиане оказались неверными своей вере и не научили весь народ любви, и значит, поздно им, не сумевшим обратить свою страну, уклоняться от участия в конфликте. Их обязанность – с оружием в руках принять участие в конфликте, который они оказались неспособны предотвратить, когда речь шла о том, чтобы учить любви, миру и всему, что предотвращает насилие.

Вопрос

Тут я могу лишь сказать, что я считаю разумным. Когда риск достигает определенного уровня, мне кажется, все меньше людей оказываются готовыми к нему. Я, пожалуй, всецело выступаю за ядерное сдерживание, потому что все стороны сознают: если хоть одна из них использует такое оружие, результатом будет не чья-то победа, а всеобщее уничтожение. Мне кажется, бывает, что ни разум, ни добрая воля не могут достичь цели, которой можно достичь страхом. Не тем страхом, который владеет людьми, покоренными другой силой, но страхом людей, способных действовать: ты можешь погубить себя самого, если решишь погубить меня. И в данном случае, думаю, я всем сердцем поддержал бы ядерное сдерживание. Я не военный деятель и не много смыслю в политике. У меня внутренне чутье на это. Я считаю, что если бы Запад, включая Америку, не имел этого сдерживающего средства, страны Восточной Европы вели бы себя гораздо более агрессивно. Именно тот факт, что существует такой противовес, принудил Советскую Россию к переговорам, к уступкам, к попыткам найти компромисс, в противном случае не было бы никакого компромисса.

Что до уничтожения человечества, этот вопрос не беспокоит меня чрезмерно. Не в том смысле, будто мне безразлична его судьба; но у нас столько возможностей уничтожить себя без всякой войны! Существуют возможности настолько испортить окружающую среду, что мы не сможем больше жить на нашей планете, потребуется найти другую. Но если ограничиться вопросом сдерживания – я верю в него. Возможно, у меня предвзятость. Но, как я сказал во время перерыва, у меня есть образы трех людей, которыми я восхищаюсь от всей души: это Жанна д’Арк, де Голль и Маргарет Тэтчер.

Вопрос о природе лидерства

Это очень трудный для меня вопрос, потому что я не специалист ни в одной из этих областей. У меня есть чувство, которое я не могу обосновать, что лидеров часто выбирают потому, что они способны вести за собой, а не из-за того, куда они поведут. Большинство людей хочет быть ведо́мыми. Если есть такая личность, если есть тот, кто предлагает ясный идеал или мировоззрение, которое может увлечь людей, – за ним последуют. Это, мне кажется, произошло с Гитлером, это произошло с Муссолини, это порой происходит по всему миру. В этом понятии лидерства есть что-то очень устрашающее.

Я помню давний случай в России. Небольшой компании молодняка, где были бродяги, воры и т. д., было разрешено выбрать себе лидера. Они его выбрали, и их спросили: «Почему именно этого человека? Он не пьет?» – «Еще как пьет!» – «Он то, он се?» – «Нет». – «Так почему же выбрали его?» – «Он умеет приказывать». И очень часто лидерами становятся люди, которые умеют командовать, умеют внушить уважение к себе и умеют отдавать ясные приказы. А другие люди, которые могли бы научить много лучшему, не в состоянии этого сделать из-за того, что мыслят усложнено или выражаются сложно. Это чрезвычайно важно.

Второе: лидеры редко интересуются взглядами и рассуждениями руководства противной стороны. Они заняты только собственной стороной – и я говорю не о политических партиях, я говорю о народах, о культурной традиции и т. д. Очень часто можно было бы достичь гораздо большего взаимопонимания, если бы лидеры больше разговаривали и общались между собой. Это относится к Церкви и государству, ко всем ситуациям, к политическим партиям, к отношениям между правительствами и профсоюзами и т. д. Беседовать для того, чтобы понимать друг друга, а не для того, чтобы уговорить другого согласиться с тобой. И это очень нелегкая проблема. Наверное, все вы имеете большой опыт в этом. Как часто, когда два человека разговаривают, один говорит, а другой не столько слушает, сколько уже готовится возразить, чтобы показать свою правоту. Умение слушать – очень трудное искусство, и редко кто им владеет.