По тропам волшебных лесов

– Где он сейчас – неведомо, – ответил Эшгар. – Сгинул без вести, прежде чем его успели к ответу призвать.

– Ну а ты что думаешь? – спросил Гэдор. – Веришь этим кривотолкам?

– Нет, – качнул головой Эшгар. – Дорх славный малый. Не стал бы он на отца покушаться. Кто-то подставил его. И Хобард тоже так думает. Но что он поделать может, ежели сын его то проклятое блюдо принес? А все вокруг только и твердят, что это Дорх виноват и некому боле. Некоторые так пуще других.

– Кто? – резко вопросил Брон. – Кто твердит пуще других?

Эшгар пренебрежительно хмыкнул.

– Главы других селений, кто же еще! Им только на руку, что Хобард предстал перед всеми в невыгодном свете. Главой рысей Заповедного леса его выбрали на Совете старейшин. Выбирали из глав всех селений. Решение старейшин было единогласным, но гибель Берха заронила в их головы зерна сомнений. Никому не нужен глава с ненадежной семьей, да к тому же убитый горем. Если старейшины передумают, у глав других деревень вновь появится шанс.

– Могли бы они жизни лишить за такой шанс? – спросил Гэдор.

Эшгар пожал плечами.

– Кто их знает. Как по мне, так вполне.

– Наверно, расстроились, что не получилось самого Хобарда, – недобро прищурился Мар.

– Расскажешь о них? – попросила Хейта. – Сколько их всего?

– Трое, – ответил Эшгар. – Горт, глава центрального селения Пираг. Гордый и жесткий, был вторым претендентом на звание главы. Берт – новый глава западного селения Дэгар. Молодой, дерзкий и смелый до безрассудства. И Гарда – глава соседнего с нами селения Хоргум. Сильная, бесстрашная, властная. Такая ни перед чем не остановится.

– Если кто-то из них и подсыпал яд, – заметил Брон, – то вряд ли своими руками.

– Да-а, темное дело, – покачал головой Гэдор. – Не в добрую пору попали мы к вам.

– Что верно, то верно, – ответил Эшгар. – Завтра к тому же погребальный костер. А после поминальный обед. Проводы Берха. До сих пор не верится, что его больше нет. – Он вздохнул. – Заболтал я вас. Не серчайте. Живу я один, и собеседники мне выпадают нечасто.

– К слову об этом, – сказал Брон, в упор поглядев на Эшгара. – Как вышло, что среди оборотней затесался человек?

Хейта и Гэдор разом вскинули изумленные глаза.

– А я все думал, когда вы спросите, – улыбнулся Эшгар. – Давняя это история. Хобард ведь меня спас. Я под лед провалился. А он меня вытащил. К людям идти мне проку не было. Ведь они просто бросили меня на погибель. Потому я решил остаться при деревне. За детками Хобарда присматривать. Помогать чем могу. Это уж он потом меня советником сделал.

– Вон оно как, – покачал головой Гэдор. – Поступок твой достоин уважения. Не каждый решится покинуть людей и жить с оборотнями. Чаще всего люди боятся их до полусмерти.

Эшгар невесело усмехнулся.

– Мне про то ведомо как нельзя лучше. Еще ребенком наслушался страшных историй. А когда попал к оборотням, увидел, что они совсем не такие. – Он задумчиво улыбнулся. – Добрые они, благородные. Упрямые и гордые, конечно, не без этого. Но живется мне среди них не так, как прежде среди людей – с недоверием и опаской. Вольно живется, легко. И хотя я живу один, одиноким себя не чувствую. Раньше чувствовал, среди людей. Теперь нет. Чудно, не так ли?

Путники не нашлись что ответить. Эшгар, завидев их лица, громко рассмеялся.

– Уж вам-то дивиться не пристало! Такой пестрой компании я еще не встречал.

– Правда твоя, – улыбнулся Гэдор. – Просто сами привыкли уже, а у других видеть необычно. Но радостно очень. Приятно знать, что в Запредельных землях есть люди, которых не страшат существа. Это дарит надежду, что когда-нибудь два удела, людской и волшебный, смогут жить иначе – в согласии и дружбе. А недоверие и вражда будут забыты навек. – Он осекся и смущенно умолк.

Путники тоже молчали. Слова Гэдора всколыхнули в каждом свои мысли, мечты, далекие воспоминания. Светильники по стенам ластились, бросая мягкие отблески, точно веселые щенки, навевая сладкую дремоту. Хейта первая зевнула, прикрыв ладонью рот.

Эшгар спохватился.

– Вы, поди, устали с дороги. Отдохните сперва как следует, а завтра еще потолкуем.

Никто перечить не стал, они и вправду утомились до полусмерти. Эшгар раздал всем меховые одеяла и затушил светильники. Путники скинули теплую одежду и охотно расположились подле огня, укутавшись по самый нос.

Хейта устроилась на боку, положила ладонь под щеку и задумчиво наблюдала за тем, как огненно-рыжие языки пламени обжигали сумрачную пустоту. Она тревожилась о Хобарде, Харпе и Дорхе и думала, что ни в жизнь не уснет, но мерный треск пламени убаюкивал. И девушка не успела заметить, как веки ее сомкнулись и мир погас.

III

Утро через узкое оконце напитало землянку свежестью и прохладой. Хейта высунула нос из-под одеяла, сонно приоткрыла глаза, потерла их кулаком и окончательно пробудилась. Вылезать из теплой постели совсем не хотелось. Но бледный солнечный свет, проникавший в дом через узкие щели в двери, говорил, что нужно было подниматься.