По ту сторону

— Правильно! А есть тут компания, которая там азартно играла в казаков. Ну, типа возрождение казачества, внуки-правнуки, шашки-лампасы и так далее. Вот и доигрались — оказались там, где играть можно во что хочешь. Ну, они и скучковались по интересу. Правда, многие и лошадей-то живых только здесь увидели. Мы, помнится, их ездить учили. А вообще, они не наши, они сами по себе. Многим девчонкам, конечно, хочется мужичка, но эти какие-то уж очень недоделанные. Да они и сами нас опасаются — не любят, когда над ними смеются. Хотя, конечно, изредка и грех бывает — как говорится, матка зовёт! Так что же тут у вас случилось?

— Скажу не тая, — усмехнулся я. — Авось тайн не выдам. Мы с приятелем попали сюда не по бзику, а в результате игр с малознакомым и загадочным прибором. Но это полбеды. А другая половина беды в том, что вместе с нами переместились ни в чём не повинные сосед и его приятель. Это довольно своеобразные люди — я тебя с ними познакомлю. Так вот: пока мы сидели и чесали репы, как отсюда выбраться, появились эти ваши казаки.

— Они не наши!

— Извини, я хотел сказать «местные». Наверное, они решили потренироваться, или, может быть, остроумно пошутить. Представь себе ощущения, когда на тебя с топотом и свистом, с шашками наголо мчатся какие-то дяденьки. И это в почти незнакомом месте, где чёрт его знает, какие законы и правила. В общем, пришлось дать отпор.

— Сколько их было?

— Шесть штук.

— Вы, значит, вчетвером пешие-безоружные против шести конных с шашками?! — усомнилась Сара.

— Нет, на самом деле с нашей стороны активных участников было меньше, — сказал я, честно глядя ей в глаза. Сара окинула взглядом мою стать и проговорила:

— Да уж, конечно… Трупов много?

— Вроде все живы. Переломы, вывихи, сотрясения мозга… И две лошади сильно покалечились. Пришлось их того… — кивнул я в сторону места недавнего побоища.

— А вот это вы зря! — вскинулась Сара. — Надо было нас дождаться!

— Кто ж знал?! А смотреть, как они мучаются…

— Ладно, проехали… — вздохнула она. — Что делать будем?

— Не знаю, — честно признался я.

— Надо полагать, твои люди где-то тут спрятались вместе с пленными и к обороне готовятся, да?

— Примерно так, да, — пришлось мне признать.

Сара немного подумала и изложила свой план:

— Давай вот что сделаем: отправим к ним Таньку — она медик, и аптечка у неё есть. Пусть посмотрит на этих увечных и, может быть, первую помощь окажет. А потом девушек я отправлю домой и скажу, чтоб они к казакам заехали и передали, что раненых можно забрать.

Я поднял удивлённо бровь, и она меня поняла:

— Не бойся — я с вами останусь. Как заложница. Чтобы вы тут ещё чего-нибудь не натворили.

— Это другая песня, — почти обрадовался я. — Тогда зови эту Татьяну, а лошадюгу свою кому-нибудь отдай!

— Наверное, сама соображу, а?

Отправляясь со мной, Сара Моисеевна футболку надела, а лифчик вместе с поводом передала какой-то конной даме. Сначала я вознамерился было вести гостей в наше укрепление кружным путём. Но вовремя спохватился — зачем?

Я шёл впереди — лез через кусты, обходил препятствия, что-то говорил и при этом почти не спотыкался и не терял ориентировку, хотя очков на мне не было. Однако внимания на этот странный факт я тогда не обратил — вспомнил о нём много позже.

Знакомство с остальными членами нашей «попаданской» команды пошло совсем не так, как ожидалось. Инициатива оказалась полностью в руках женщины. Подойдя к сидящим и лежащим бойцам, она остановилась и удивлённо воскликнула:

— Кого я вижу?! Какие люди! Натан… э-э-э… Петрович, да? Как я рада вас видеть!

— Ребята, — Натан втянул голову в плечи и начал уползать с площадки, — спасайся, кто может! Я её знаю!

— Что это вы так перепугались? — удивилась дама. — Ведь это я вам денег должна, а не вы мне. Только с собой сейчас нет, давайте как-нибудь в другой раз.

— Не-ет, не надо! — замахал руками Натан. — Не надо мне ваших денег! Только отпустите душу на покаяние!

— Ты чего, Нат? — поинтересовался Александр Иванович. — Вполне симпатичная тётя.

— Не верь глазам своим! Не верь! — в отчаянии прохрипел бывший строитель-отделочник. — Мы у неё в квартире ремонт делали. Работа копеечная, а она всю душу из моих работяг вытянула — еле ушли! Так она меня и здесь настигла! Спасаться надо, пока не началось!

— Не говорите глупостей, Натан Петрович! — строго сказала Сара. — Ничего ни из кого я не вытягивала. Я же не виновата, что сначала хотела делать подвесные потолки, а потом передумала! Я же не виновата, что бежевая затирка для плитки мне больше понравилась!

— Угу, — простонал Натан Петрович. — Ей бежевая затирка понравилась — через неделю после того, как всё белой затёрли! Это каким словом назвать?! Как эту белую из швов выковыривать?!

— Ну, не надо плакать, вы же мужчина, в конце концов! — без тени сочувствия потребовала женщина. — Подумаешь, затирка! И со стенами: что такого, что мне захотелось, чтоб светильники были не на потолке, а на стенах?