По ту сторону

К миссии своей я подготовился основательно – высыпал песок с камнями из кроссовок, справил нужду и одёрнул халат. А потом спустился на пляж, сел на песок и стал ждать, когда ко мне подъедут.

При более близком рассмотрении женщины оказались весьма разновозрастными, правда, старух и совсем уж детей среди них не наблюдалось. Все были в штанах, некоторые высоких «кавалерийских» сапогах или ботинках, а большинство в каких-то несерьёзных тапочках или кроссовках. Выше у всех по-разному: футболки, рубашки или только лифчики. Две девчонки, которым ещё нечего было класть в бюстгальтер, ехали голыми по пояс. На ходу вся эта кавалькада болтала-чирикала между собой и мало обращала внимания на окружающий пейзаж. Создавалось впечатление, что они просто прогуливаются, двигаясь за предводителем, точнее предводительницей. На общем фоне я выделил её не сразу, но когда расстояние сократилось…

Дама ехала на огромном гнедом жеребце довольно свирепого вида. Наверное, он был как минимум на десяток сантиметров выше в холке, чем любая лошадь в этой команде. Всадницу украшала длинная грива густых тёмных, чуть вьющихся волос, которые трепал встречный ветерок. А лицо… Лицо было вполне европеоидным, но относилось, вероятно, к тому типу, когда в самом расцвете девушку красавицей не назовёшь, зато с годами оно почти не меняется. Так что возраст предводительницы можно было на глаз оценить в пределах от 30 до 60 лет. Всё остальное, находящееся у неё выше седла, скрывала просторная вылинявшая футболка.

На подходе ко мне кавалькада чуть приотстала, а предводительница продолжала движение в прежнем неспешном темпе. Я сидел и смотрел как – всё ближе и ближе – жеребец переставляет ноги с огромными копытами. Невольно возникала мысль, что если вот таким копытом по голове… Или по корпусу… М-да-а…

Между нами оставалось, наверное, метра три, когда жеребец остановился, я встал на ноги, а всадница грациозно спрыгнула на землю. Многое сразу прояснилось: ростом она с меня или чуть ниже, лет ей хорошо за тридцать, она брюнетка с проседью, и широкой длинной её футболке очень даже есть, что скрывать – и выше, и ниже пояса.

– Привет, – сказала предводительница. – Я – Сара Моисеевна. Можно просто Сара. А вы кто будете? Вроде раньше не встречались, да?

– Я – Владимир. Можно просто Вова и на «ты».

– Взаимно! – кивнула женщина. – Осваиваешься? И как тебе здесь?

– Мне здесь… странно, – честно признался я. – А вы… ты давно здесь?

– Не знаю, – пожала плечами женщина. – Самой интересно!

– Как это?!

– А-а-а, ты ещё не понял! – усмехнулась Сара. – Совсем, значит, свеженький. Здесь нет времени, Вова, не-ту!

– Так не бывает!

– Ну, проверь, чтоб успокоиться. Некоторые мужики почему-то сильно из-за этого переживают. Женщины тоже переживают, но из-за другого.

– Слушай, Сара Моисеевна, вы… ты меня как мешком из-за угла. Давай сядем, а то я стоя хуже соображаю.

Мы уселись на песок друг напротив друга. Жеребец потянул было повод, но она его из руки не выпустила и сильно дёрнула в ответ:

– Шустрик, стоять! Стоять, кому говорю!

И была в этом окрике такая властность, что не подчиниться просто невозможно – даже животному.

– Погоди-ка, – промямлил я. – Ведь если солнце не двигается, то для отсчёта времени и зацепиться не за что, да? Ну, правильно, у рыбаков были песочные часы – для коротких отрезков времени!

Сара с улыбкой кивнула, а я стал скрести затылок. Это помогло:

– Во, и про женщин я понял! У вас же месячный цикл. Это ж природные часы! И что?

– А ничего. Нету месячных – ни у кого. Как будто все разом залетели.

– Ну, знаешь ли… – опять растерялся я. – А ногти, или волосы, к примеру, тут растут? Или здесь бриться не надо?

– Ну, бриться тут никто никого не заставляет, – пожала плечами женщина. – Но растут – и ногти, и волосы. Если хочешь, конечно.

– Не понял?! Причем тут «хочешь» или «не хочешь»?

– Потому что это остров желаний, – вполне серьёзно сказала Сара. – То, чего ты сильно хочешь, сразу или постепенно сбывается.

– Опа-на! Прошу прощения, но ты часом…

– Не веришь, конечно, – усмехнулась женщина. – Ну, смотри!

Она стянула через голову свою футболку, щёлкнула застёжкой застиранного лифчика и повернулась ко мне боком:

– Оцени! А после детей у меня тут как бы две тряпочки болтались. По жизни других и не надо, но мне очень хотелось, чтоб были большие и торчали. Ну, вот и получила. Как-то так – потихоньку-потихоньку и пожалуйста!

– Да-а-а… – обалдело промычал я. – Это – аргумент! Даже два… А живот, талия и…?

– Ну, задница у меня никогда маленькой не была, и талия присутствовала, – не без гордости ответила дама. – А с животом я сама после родов справилась. Да ты не переживай – привыкнешь!

– Это что же, получается, что я могу…

– Ничего ты не можешь! – заверила она меня. – Нужно хотеть долго и сильно, тогда получится. А то у нас одна блондинка вдруг пожелала иметь голубые глаза. Хотела-хотела, да так с карими и осталась!