По ту сторону

Лушаги – крутой замес генетики, кибернетики и ещё нескольких наук, для которых в русском языке просто нет названий. Ничего путного о цивилизации, их породившей, они сообщить не могут – нет в них такой информации. Зато они очень пластичны и восприимчивы к информационным и физическим условиям среды, в которой оказались. Как активизируется яйцо-зародыш, они не знают. У Натана получилось случайно, и что в этой случайности было самым важным, теперь уже не узнать.

Лушаги, они вообще-то зачем? Это смотря какие – существует масса моделей и модификаций с разной специализацией. Вот Первый и Второй – представляют очень старую, но всё ещё популярную модель № 534-298676552. Всё-то они делают медленно и плохо, но зато… почти всё! Правда, летать и плавать самостоятельно не умеют. Зато надёжны, просты в управлении и имеют широкий диапазон приспособляемости. Хозяину подчиняются почти беспрекословно (критичность в зачаточном состоянии). Один из серьёзных недостатков – склонны считать своим лидером (хозяином) первое разумное существо, прошедшее процедуру знакомства-обследования, даже если это случайно подвернувшаяся особь.

А ещё лушаги могут становиться невидимыми – на некоторое время, конечно. Они умеют как бы «отводить глаза». При условии, что этих глаз не очень много и видят они не в инфракрасном диапазоне спектра. А изначально, по сути своей, лушаг – это транспорт вроде вола или лошади. Правда, ездить на нём можно и сквозь время тоже…

– А как вы получаете энергию? Или у вас вечные аккумуляторы?

– При малой активности наши аккумуляторы могут быть почти вечными. Но для этого нужно почти не двигаться. В активном режиме желательно поддерживать определённый уровень. Для этого годится любая органика – морской криль или стволы деревьев.

– А как вы перемещаете людей или грузы? – поинтересовалась Сара.

– Залезь на спину, увидишь сама, – сказал Первый и опустился на брюхо.

Как оказалось, на вершине панциря три пластины сдвигались или откидывались. Под ними обнаружилась черная бугристая поверхность.

– Что на этой штуке можно делать, я не знаю, – сказала женщина. – Но сидеть на ней точно нельзя.

– А ты садись.

– Ага, у меня попа большая и не такое выдержит, – пробурчала Сара и всё-таки взгромоздилась, вытянув ноги вперёд. – Э, я так долго не выдержу – больно же!

– Долго не потребуется. Сейчас…

– Во-от, это другое дело! – обрадовалась женщина. – А под спину? У меня поясница быстро затекает.

– Сейчас…

– Вот так гораздо лучше! Только ногам тесно и для рук надо бы подлокотники, что ли…

– Са-ра! Я могу переключить управление на тебя, – прогудел лушаг. – Тогда ты будешь устраиваться сама – сама определять, где тебе надо повыше, где пониже, куда и какой изгиб тебе нужен.

– А это сложно?

– Для вашего уровня разумности вполне доступно. Правда, ты не любишь сосредоточенно думать о чем-то одном…

– Не бойся, – твёрдо заявила женщина, – если в задницу что-нибудь вопьётся, сразу подумаю как надо!

Выяснилось, что на спинах у лушагов имеется по три посадочных места «повышенной комфортности». На этих местах можно сидеть, полусидеть и лежать. Можно в этом гнёздышке закрыться и создать для себя микроклимат.

– Одно место моё! – заявил Каги.

– Боюсь, что на тебя биотехника реагировать не будет, – усмехнулась Сара.

За всеми этими делами мы и не заметили, что в мире почти стемнело.

– Ребята, – сказал вдруг Александр Иванович, – а ведь я хочу спать! Это такое забытое чувство…

Данное чувство немедленно вспомнили и остальные члены команды – как будто несколько суток не спали. Организовывать лагерь было не из чего, да и желания такого никто не проявил. Поэтому мы просто забрались на спины к лушагам и стали устраиваться в посадочных «гнёздышках».

Надо полагать, я проснулся довольно рано. Полежал, оценил своё состояние и решил, что мне хочется поесть и помочиться, а вот спать больше не хочется – надо слезать на землю. Однако моё шебуршение не осталось незамеченным:

– Что случилось? – приподнялась из своего «гнезда» голая и сонная Сара.

– Ничего не случилось. Лучше подвинься, а то я замёрз!

– Не ври…

– Ну, тогда спи дальше!

– Угу, – буркнула женщина и опять улеглась.

Самое смешное, что я оказался не первым – Серёга уже возился с прибором и попутно дожёвывал свою вчерашнюю пайку. Я справил нужду и подошёл к нему:

– Слушай, тут такой хай-тек кругом, а вот акустической связи с твоим прибором не имеется. А то с ним можно было бы просто разговаривать, а не шлёпать по клавишам!

– А буковками на порядок надежнее, – не согласился мой бывший одноклассник. – Мало того что многие люди по жизни любят нести чушь, есть ещё масса нюансов. К примеру, выражение «Ну да, конечно!» в зависимости от интонации говорящего может означать категорическое отрицание или однозначное согласие. Ни один компьютер не разберётся!

– Но лушаги же говорят.

– Нет, по-моему. Это только нам кажется. Скорее всего, связь у нас телепатическая – непосредственно с мозгом, а их голос и слова – это иллюзия.

– Значит, надо избегать случаев, когда говоришь одно, а думаешь или хочешь чего-то другого, да?