По ту сторону фронта

«Неужели заметили, что я посещал Карецкую? – мелькнуло подозрение. – Тогда дело дрянь. О том, что она исчезла, знает, пожалуй, полгорода». – И Беляк стал упорно восстанавливать в памяти все обстоятельства, при которых он появлялся в квартире Карецкой, стараясь вспомнить хоть какую-нибудь допущенную им ошибку, неосторожность.

Он посещал ее только с наступлением полной темноты. Никогда не замечал, чтобы кто-нибудь видел, как он входит в дом.

«Уж не Багров ли попался? – подумал Беляк и тут же возразил сам себе: – Тогда почему в управу вызывают, а не в гестапо? Нет, не то… Герасим парень осторожный».

Багров покинул город еще в полдень с попутной крестьянской подводой, везя с собой документы, изготовленные по просьбе Кострова. Сейчас он должен был быть уже в лагере.

В управе дежурный объяснил Беляку, что его вызвал Чернявский.

– Он сегодня чумной какой-то, – добавил дежурный, – сам не свой.

Чернявский с растерянным и каким-то помятым лицом ходил по длинному кабинету, поминутно хватаясь за голову. На вопрос Беляка: «Что произошло?» – он вместо ответа протянул ему листок бумаги. При одном взгляде на эту записку у Беляка сразу стало легко на душе – все сомнения исчезли.

– Господи! Что же это такое?.. – взмолился Чернявский. – Вы прочтите…

Беляк с удовольствием прочел вслух:

– «Ты, фашистский недоносок! Считай себя покойником. Пришел и твой черед. За слезы матерей, чьих детей ты угнал на каторгу, за погубленные жизни советских людей тебя ожидает смерть. Возмездие восторжествует. Советские партизаны».

Это был «задаток».

– Я вам доверяю, господин Беляк, – волнуясь, заговорил Чернявский. – Об этом письме еще никто не знает… Видите, оно напечатано на пишущей машинке… Шрифт мне что-то знаком… Поинтересуйтесь, проверьте, не из управы ли эта машинка?

– Хорошо, – сказал Беляк. – Но почему вы решили, что письмо это адресовано именно вам?

– Боже! Вы еще спрашиваете! Во-первых, я нашел его на своем столе, во-вторых, вот… вот! – и он показал конверт, на котором очень четко было написано: «Лично. Заместителю бургомистра господину Чернявскому».

Животный страх охватил предателя.

– Хваленая гестапо!.. – стонал он, обхватив голову руками. – Где же она? Где? Где все эти вездесущие и всемогущие гестаповцы? Они о чем-нибудь думают? Они не в силах защитить нас, верных слуг Германии. Хваленый Бергер! Это же не гестаповец, а кретин. Он сам влип где-то, как кур в ощип, и перьев не оставил… И они еще о чем-то думают… в чем-то уверены!.. Нет! – Чернявский тяжело упал в кресло. – Не гестаповцы и не мы здесь хозяева. Не мы… Вот! – Он выхватил из рук Беляка письмо. – Вот хозяева! Что хотят, то и делают с нами… Убивают, выкрадывают, взрывают… И никаких следов.

– Вы напрасно принимаете так близко к сердцу эту ерунду, – заговорил Беляк.

– Ерунду? Близко к сердцу! – завопил Чернявский. – А что бы вы делали на моем месте?

– Не волновался бы. Это просто угроза. Вас они достать не в состоянии, а поэтому хотят попугать.

– Вы думаете? – нерешительно спросил Чернявский.

– Не думаю, а уверен. Если бы они имели возможность с вами расправиться, то не посылали бы этой записки.

Заместитель бургомистра замолчал, о чем-то раздумывая и не сводя остекленевших глаз с Беляка. После длительной паузы он спросил:

– Как вы считаете, показать письмо в гестапо?

Беляк сделал вид, что обдумывает ответ, потом пожал плечами и произнес:

– По-моему, незачем. Вы же сами говорите, что они бессильны…

– Вы простите меня, – извиняющимся тоном сказал Чернявский, – я наболтал много лишнего… разнервничался… Пусть это останется между нами.

Беляк кивнул головой.

– Вы убедитесь, что я прав. Не тревожьтесь напрасно.

Два дня спустя, в час обеденного перерыва, Беляк задержался в управе немного дольше обычного и вышел из здания вместе с секретарем Чернявского.

Не успели они сойти со ступенек крыльца, как к подъезду подкатил мотоцикл. На машине сидело двое: за рулем эсэсовец, а за спиной его – русский парень с нарукавником полицая и в немецкой пилотке.

Полицай слез с заднего сиденья, отряхнул пыль с пилотки и одежды и спросил:

– Нам нужен заместитель бургомистра господин Чернявский. Как к нему попасть?

Секретарь объяснил, что Чернявского нет, – несколько минут назад он уехал.

– А как же его найти? У нас срочное дело!

Секретарь ответил, что найти его можно только дома, но для этого надо предварительно созвониться с ним.

– Мне, что ли, звонить? – спросил полицай.

– Нет, лучше уж мы позвоним, – сказал секретарь и вместе с Беляком вернулся в здание.

Через несколько минут секретарь появился на балконе, перегнулся через перила и спросил полицая:

– А что сказать Чернявскому?

Полицай посмотрел по сторонам, кинул подозрительный взгляд на проходившего мимо горожанина и, сложив ладони рупором, приглушенно сказал:

– Передайте ему, что мы приехали с совершенно секретным пакетом на его имя от начальника абверкоманды. Вот! – И он похлопал по кожаной сумке, висевшей у него на боку.

Секретарь исчез. На балкон вышел Беляк. Он приложил ко лбу козырьком руку, заслоняясь от лучей солнца, и постоял, разглядывая улицу. Потом вынул карманные часы.