По ту сторону фронта

«Мерседес», – отметил про себя Селифонов. – Автомобиль на тихом ходу въехал на горбатый мост, не вызывавший с виду никаких подозрений. Но на самой середине моста подрубленные партизанами бревна вдруг провалились, и передние колеса машины повисли над протокой. «Мерседес» застрял.

Партизаны выскочили из засады и устремились к мосту. Послышались грозные выкрики: «Руки вверх!», «Хенде хох!»

Стволы винтовок и автоматов угрожающе уставились на пассажиров. Из машины вытащили немецкого офицера и шофера. Третий оказался русским, хотя и был одет в немецкое обмундирование.

– Наладить мост!.. Машину – в озеро!.. И чтобы никаких следов!.. – приказал Селифонов, когда пленные были обезоружены. И тут же подумал, вглядываясь в офицера: «А те ли это, кого мы ожидали? Обер-лейтенант. Щуплый, сутулый, молодой. Будто похож. А вдруг да не он?»

– За мной! – Он взмахнул рукой и направился к лесу.

Отойдя на сотню метров от дороги, Селифонов остановился, чтобы дождаться партизан, возившихся с мостом и машиной. Внимательно разглядывая пленных, испуганно косившихся на конвоирующих их партизан, он вдруг резко спросил у предателя в немецком мундире:

– Фамилия!

– Ду… Дубняк… Дубняк… – пролепетал тот, стуча зубами.

– А это что значит? – Селифонов дернул за борт мундира.

– Я… я… референт гестапо по русским делам…

– Это кто? – кивнул Селифонов в сторону офицера.

– Обер-лейтенант Бергер… заместитель начальника отделения гестапо…

– Хватит! – оборвал Селифонов.

– Что вы со мной хотите делать? – жалобно спросил Дубняк.

Дед Макуха, стоявший позади, ответил коротким смешком:

– Пристроим куда-нибудь… Найдем работенку…

– Что вы этим хотите сказать?

– А то, что уже сказал, – спокойно ответил старик.

«Ну, можно считать, что все в порядке, – думал Селифонов. – И волки сыты, и овцы целы. Как сказал Костров, так все и вышло. Вот голова у парня, – позавидуешь! А вон и ребята идут…»

Поимка Бергера на несколько дней задержала выход в свет очередного номера подпольной партизанской газеты.

Обер-лейтенант рассказал Кострову и Веремчуку много интересного и назвал фамилии людей, сотрудничающих с гестапо и предающих советских граждан.

Поэтому Костров поместил в газете уведомление:

«Товарищи! Попавшие в наши руки гестаповцы Бергер и Дубняк выдали своих подручных, изменников Родины, продавшихся фашистам. Вот они: Калина Степан – торговец, Бурнаков Фома – директор школы стенографии и машинописи, Воркут Поликарп – заведующий аптекой, Еманов Семен – владелец кафе, Золотовский Вадим – содержатель заезжего двора, Бадягин Виктор – диктор радиоцентра. Остерегайтесь предателей! Знайте все, кто они на самом деле. Пусть трепещут их рабские души! Пусть знают они, что за каждым из них следят тысячи советских людей и следим мы – советские партизаны! У народа зоркие глаза и хорошие уши. Не уйти предателям от карающей руки народа».

Все предположения Кострова оправдались. Бергер не поставил никого в известность о своем выезде. Более того, письмо майора оказалось в кармане Бергера. Таким образом, гестаповцы лишились улик и отпадала угроза разоблачения Полищука, упомянутого в письме.

– Ты прав оказался, Георгий Владимирович, – сказал Зарубин начальнику разведки. – Я никак не ожидал…

– А вы были правы, – напомнил Костров, – в своем утверждении, что ночью Бергер не решится ехать.

Зарубин рассмеялся.

– Дипломат! Получается, что мы оба правы.

Утром к Зарубину прибежал Топорков и подал расшифрованную радиограмму.

– «Молния», – доложил он. – Слушать будут через полчаса…

Зарубин быстро пробежал глазами листок бумаги и сказал:

– Отвечай: «К приему самолетов готовы».

…Ночью прилетели два трехместных самолета с боеприпасами, медикаментами и продуктами. В них усадили Шеффера и Бергера. Улетела и Наталья Михайловна Зарубина. Недолго ей довелось пожить в лесу, хотя она сразу начала входить в роль партизанского врача. Приказание о ее выезде пришло с Большой земли. Зарубин радировал, что Наталья Михайловна хочет остаться в отряде, но в ответ получил повторное приказание. Пришлось подчиниться.

16

В ту ночь, когда отряд провожал на Большую землю Наталью Михайловну Зарубину, Беляка через посыльного вызвали в управу.

«Что-то стряслось», – думал с тревогой Беляк, шагая рядом с посыльным по улицам города.

Откуда может грозить опасность? В городе переполох в связи с исчезновением Шеффера и Бергера. От первого хоть машина сгоревшая осталась, а от второго – никаких следов. Пропали также референт Дубняк и шофер Бергера. Но чего можно опасаться с этой стороны? Все сделано чисто. Может быть, газета? Очередной номер еще не вышел, – возможно, выйдет завтра. Кудрин и Найденов вторые сутки не выходят из церковного подвала. Микулич?.. Но он полчаса тому назад ушел от Беляка живой и здоровый. Остальные подпольщики не знают Беляка.