По ту сторону гор

Лот нервно дернул плечами, шмыгнул носом, ничего не говоря в ответ.

— Ясно… А ты, — он повернулся в брату, — боишься вообще всего. Ну и ладно, — Альнар сделался решительным, — не хотите идти со мной, и не надо! Оставайтесь здесь. Вон, — он кивнул в сторону притулившегося у дороги домишки, слишком похожего на трактир, чтобы оказаться чем-то другим. — Ждите меня в нем. А если побоитесь зайти внутрь, то возле. Я вернусь, как только все разузнаю.

— Ладно, — скользнув взглядом по обоим братьям, кивнул бродяга, после чего зашагал в указанном направлении.

Аль, вздохнув, двинулся было за ним следом, но наследник поймал его за плечо, удерживая подле себя.

— Поклянись, что дождешься.

— Да что ты… в самом деле… — пробормотал тот, пытаясь освободиться из цепких пальцев.

— Клянись. Не то привяжу к себе и потащишься, как раб, следом.

— Ладно, клянусь! — через силу выдавил из себя юноша. — Теперь доволен? — он глядел на брата зло, по-волчьи, с нескрываемым вызовом.

— Нет, — тот вложил в руку брата нож, сжал его ладонь своей, после чего решительно рванул клинок.

— Ты что?! — тот выхватил порезанную руку, с ужасом глядя на кровоточащую царапину. — Сумасшедший!

— Через слово ты переступишь, — потеряв к брату всякий интерес, Альнар обтер клинок платком, который затем убрал за пазуху, — через свою кровь — нет. Потому что веришь в сказки и легенды, и боишься того, чем грозят они нарушителю такой клятвы больше всех иных наказаний, — и повернувшись к так и застывшему на месте с открытым ртом Алиору спиной, он зашагал прочь.

— Да-а, — проводив его долгим взглядом, протянул Лот. — Действительно сумасшедший. Кто же в наше время верит клятве на крови?

— Я, — проворчал Аль, отвернувшись, чтобы скрыть досаду.

Услышав это, бродяга посмотрел на него, сомневаясь, что правильно все расслышал, однако, убедившись, что никакой ошибки нет, с трудом сдержался, чтобы не назвать приятеля умалишенным. Впрочем, если слово поймать ему удалось, то остановить руку, потянувшуюся ко лбу в не менее красноречивом жесте, не успел. Единственное, что успокаивало его, это отрешенный вид глядевшего вдаль юноши, который если и видел что-то, хотя это вряд ли, точно не обратил внимание.

— Слушай, — спустя какое-то время, когда молчание стало в тягость, спросил Лот, — а ты что, не собирался ждать брата?

Аль быстро повернулся к нему, пронзил острым взглядом, вырвавшимся из сощуренных в тонкие щели глаз, и ничего не сказал в ответ.

— Ясно… — вздохнул бродяга. — Ты думал отправиться на поиски бога дня прямо сейчас, — на сей раз это был не вопрос, а утверждение: Лот понимал, что ответа ему все равно не дождаться. Оставалось только предполагать. — Несмотря на совет ведьмы…

— Совет ведьмы! — скривившись, презрительно хмыкнул Аль-ми. — Да от таких, как она, нужно держаться чем дальше, тем лучше. Ее советы — зло!

— Но ты сам хотел получить…

— Я хотел вернуть ей камень, только и всего. Остальное же было…

— Даром слепца.

— Что? — непонимающе воззрился на него юноша.

— Ведьма это так назвала. Дар слепца. Когда человек делает правильный шаг, лишь не видя, куда идет. Значит, Аль-си она обманула…

На этот раз царевич задумался.

— Может, и нет, — спустя какое-то время, с долей не охоты признал он.

— Тогда я не понимаю, почему ты…

— В любом случае, это — его путь, не мой.

— Но если так мы сможем спасти Альмиру…

— А при чем тут ее спасение?

— Как ты можешь говорить такое! — искренне возмутился Лот. — То, что я бродяга, у которого не осталось в живых ни одного родного или хотя бы знакомого человека совсем не означает, что я не желаю спасения своей родине и избавления ее народу!

— Не сходи с ума.

— А ты не обвиняй меня в бессердечии! То, что я…

— Да при чем тут ты! Я говорю о совете, который дала ведьма Аль-си — искать царя.

— Он не поможет?

— Понятия не имею! Только старуха не сказала, что это — на нашей судьбе, только его. Шаг на пути к исполнению его мечты.

— Но разве он мечтает не о…

— О венце Объединителя он мечтает, вот о чем! Что и сказала ведьма!

— Ты не прав, — решительно качнул головой Лот. — У меня нет никакой причины защищать твоего брата. Этот высокомерный надутый пузырь сделал немало для того, чтобы я возненавидел его. Однако, при этом, я не могу отрицать его искренности…

— Как ты заговорил! — хмыкнул Аль. — Не бродяга, а просто вельможа какой-то!

— С кем поведешься, от того и наберешься! — огрызнулся Лот, недовольный, что собеседник пропустил мимо ушей содержание, обратив внимание лишь на форму. Это было глупо. Не повторять же все вновь для особо способных! И какими словами, прикажете объяснять, если те, что были в его прежней жизни, он как-то незаметно растерял за время пути, новые же, казавшиеся вполне разумными, собеседник не готов был принять, считая их неискренними?