По ту сторону грез

Взмах руки, и меня тут же отпустили. Инквизиторы замерли по обе стороны от меня, заложив руки за спины. Стоун прищурился. Я нервно одернула смятое платье. Зло глянула на Джаспера. А потом в два шага приблизилась к метаморфу.

— Какие люди, мисс? — произнес он. — Я слушаю.

— Люди, которых убивают во сне, — протараторила я. — И посол в их числе.

— Никаких убийств во сне, включая посла, не было, — холодно произнес он.

— Будут, — уверенно заявила я.

Меня втолкнули в кабинет с такой скоростью, что я едва осознала свое перемещение. Все было так же. Белые стены и минимум мебели. Тот самый диван, под которым я застряла. Та же зажигалка в форме грифона. Огромное окно и стол, с аккуратной шеренгой письменных принадлежностей. Но был еще один элемент декора, который меня смутил окончательно. Дайри.

— Я вас слушаю, — обходя меня, произнес инквизитор. — Не стесняйтесь. Излагайте, мисс.

— Кто это? — удивился Дайри, разглядывая мою всклокоченную особу.

Стоун не проявлял никакого интереса ко мне. Спокойно прошелся по комнате, сел за стол, указал мне на пустующее «посадочное место».

— Мисс, утверждает, что нас ждут смерти многих людей, — серьезно заявил Стоун.

Дайри прищурился и обернулся ко мне всем корпусом. Я вжалась в кресло, желая, чтобы все это было сном. Слишком все происходящее было пугающим. Слишком холодным был взгляд Эвана. Слишком подозрительным был Дарли. И я запоздало поняла, что сама затянула петлю на своей шее. Если это не сон, то я прямиком отправлюсь туда, откуда помешавшиеся призрачники не возвращаются. В застенки инквизиции.

— Мы вас слушаем, мисс… — и Дайри тоном предложил назваться.

— Тори… Виктория Лемон, — сипло произнесла я, скосив взгляд на Стоуна. — У меня есть информация, что некий ученый смог получить доступ к снам. Но стал одержим ментальным паразитом и теперь убивает ни в чем не повинных людей.

— И откуда у вас подобная информация? — в голосе Дайри звучал металл.

Где-то в желудке скручивался тугой узел, а к горлу подкатывала тошнота. Я начала игру и проиграла. Эван сидел с видом человека, который занят делом. Собранный, заинтересованный и… отстраненный.

— Во сне, — выдохнула я.

И ощутила, как сердце подпрыгнуло и замерло в груди. Вот и все. Я сама подписала себе приговор

ГЛАВА 30

Все же хамить главе инквизиции можно только во сне. В реальности это приводит к тому, что вас с визгами, писками и проклятиями отправляют в камеру. Пока не в ту, где стены обиты ватой, но все же в холодную, сырую, темную. Здесь мне полагалось проникнуться уважением к инквизиции и осознать всю свою никчемность.

Я подтянула колени к груди и поудобнее улеглась на нарах, продолжая разглядывать бетонную стену напротив. Но все же во многом я не ошиблась. Так что есть шанс, что Эван разберется в этом деле, отыщет нужные ему случаи смертей и… Хоть что-то я смогла сделать для общего блага. Расшевелила инквизиторов, пускай и получив за это по шее в очередной раз.

Стало как-то грустно и обидно. И не потому, что меня снова отшвырнули, словно я кусок дерьма, прилипший к подошве ботинка. К этому я привыкла. Было грустно, что я сама себя обманула, ожидая хоть какой-то реакции от Стоуна. С чего я решила, что он вступится за меня? Потому лишь, что он спасал меня в мире моих снов? Надеялась на чудо. Глупая-глупая Тори. Не все фантазии сбываются.

Я даже всхлипнула, чувствуя, что слезы медленно, но верно готовятся прорвать плотину моего самообладания. И уткнулась в комковатую подушку, пропахшую грязными волосами и потом.

В дверном замке провернулся ключ, оглушая скрежетом в крохотной каморке. Сначала мне показалось, что я уснула и звук мне померещился. Я недоверчиво приподнялась на постели, разглядывая прямоугольник двери, пока не заметила, как та медленно открылась. В полутемном помещении даже тусклое освещение коридора показалось мне нестерпимо ярким, и я поспешила зажмуриться.

— Эти помои можете доесть сами, — фыркнула я, отворачиваясь от визитеров.

Дверь тихо закрылась. Потом послышался звук осторожных шагов. Я сжалась на своем лежаке, с ужасом вспоминая все те истории про тюрьмы, которые я не только читала, но и писала. И почему я не могу просто прикусить язык и промолчать? Теперь мне этот язык оторвут, и им за это ничего не будет.

— Не очень-то и умно — начинать беседу с агрессии, мисс, — прозвучал знакомый скрипучий голос. — Или переезд в эти милые покои ничему вас не научил?

Я недоверчиво обернулась к говорившему. Потом даже села. Стоун стоял у стены, опираясь на нее спиной. Поза была расслабленной, руки сложены на груди. Он, не мигая, смотрел на меня слегка светящимися в темноте глазами.

— Ну, урок не пытаться помочь инквизиции я получила, — пожала я плечами, садясь на лежанке.

Мне показалось или в этом взгляде проскользнула усмешка? Ну же, Эван, дай мне еще один знак, что твои чувства ко мне реальны.

— Дарли боготворит свою внучку, — тихо произнес Стоун. — Упоминание ее имени в нашей беседе он воспринял как шантаж.

— Это была демонстрация моей осведомленности.