По ту сторону от тебя (СИ)

На этот раз по району я бродила уже в более вменяемом состоянии, наверное, потому,к что от меня, наконец-то, хоть что-то зависело. Да, мне это не нравилось, но это была хоть какая-то иллюзия контроля.

Когда пошёл мелкий дождь, до меня вдруг дошло, что моя машина так и осталось стоять недалеко от дома Бауэров, а телефон сел от многочасового сидения в интернете и запойного чтения медицинских статей.

В итоге пришлось вернуться в квартиру к Глебу. Он не выглядел удивленным, скорее до безумия напряжённым.

— У меня два условия, — откидывая влажные волосы назад, отчеканила я. — Первое. Я хочу сначала увидеться с матерью. Второе. Между нами никогда ничего не будет. Ни прикосновения, ни слова, ни взгляда. Ничего, что выходило бы за рамки деловых отношений.

Его быстрый кивок был сродни выстрелу в упор.

Глава 15. Под напряжением

Всю ночь мне снился океан и толщи воды, то и дело пытавшейся затянуть меня на дно. Где-то впереди, буквально на расстоянии пары гребков, маячил свет поверхности, но каждый раз, когда я уже предчувствовал спасительный глоток воздуха, выяснялось, что двигаюсь не в том направлении.

Проснуться получилось с трудом. Подскочил на кровати, жадно глотая воздух. Моя грудь судорожно вздымалась, то ли от липкого ужаса, окутавшего всего меня, то ли от удушья, которое пришло со мной в этот мир из вселенной снов.

Понадобилось минут пять просто на то, чтобы сообразить кто я и где я. Собственная спальня казалось чужой и зловещей.

А потом в голове подобно пуле пронеслась мысль: «Кира!». Мысль отрезвила, заставив сердечный ритм возобновить свой ход. Нет, в груди всё так же было тесно и будто бы надсадно, но… как-то иначе.

— Кира, — прошептал, словно пробуя её имя на вкус. — Кира…

Сладость, горечь и острота, смешанные в равных пропорциях.

Прислушался к звукам квартиры. Где-то на кухне тикали часы, гудел холодильник, шуршали колёса машин за окном… Ничего примечательного, из чего следовало, что моя гостья всё ещё спала.

Нащупал в темноте телефон, дисплей которого отразил местное время — половина шестого. Можно поспать ещё, но я знал наперёд — не смогу.

Повертевшись в постели с боку на бок, я сдался и, натянув на себя домашние штаны, вышел из спальни.

***

Она спала на диване, свернувшись калачиком на диване. Предложение воспользоваться моей кроватью было отклонено ещё накануне гневным взглядом и недовольным фырканьем. Настаивать я не стал. Я вообще не понимал, как и о чём нам теперь можно разговаривать. Что, чёрт его дери, входило в эти «деловые отношения»?!

Трогать нельзя, говорить нельзя… А вот смотреть?! Как я должен на неё смотреть, если Кира одновременно была нашей последней надеждой и в то же время такой… такой невероятной.

Одно с другим в моей голове уживались плохо, но я всё равно бросил на спящую Киру ещё один взгляд. Одеяло, выданное мной, сползло к ногам, и теперь она казалась трогательно беззащитной и хрупкой. Одной рукой она обнимала себя за плечо, а другой обхватила коленку, словно желая согреться.

Негромко выматерился и всё же шагнул к дивану, подхватив её на руки. К счастью, не один мускул на её лице не дрогнул и моя гостья продолжила спать. Отнёс её на свою кровать и укрыл своим одеялом, после чего осторожно прикрыл за собой дверь. Она может злится на меня сколько угодно потом, но сейчас хотелось дать ей возможность насладиться безмятежностью, дарованной сном, ибо уже через пару часов нас ждёт новый день с его остротами и новыми драмами.

***

Мама заболела как-то совсем неожиданно. Температура и слабость. Никто тогда не придал этому особого значения, на дворе стояла промозглая осень и по городу гуляла очередная волна гриппа.

Я порывался заехать к родителям после работы, но мама уверяла, что в этом нет никакой надобности.

— Глебушка, ну в самом деле, — журила она меня, — обычная простуда, сейчас отлежусь пару дней, и всё будет хорошо. А у тебя работа важная, так что побереги себя.

— У отца тоже работа, напомнил я ей, — его же ты из дома не выгоняешь.

— Не выгоняю, — вздохнула чуть устало, — но ему уже поздно. Инкубационный период и всё такое.

— Ладно, — с некоторыми облегчением согласился я. День был тяжёлый, и всё, чего мне хотелось, это приехать домой и завалиться спать. — Если что-то понадобится, лекарства или там апельсины, звоните сразу.

— Обязательно, — с улыбкой в голосе проговорила мама, но я знал, что не позвонит. Только в самом крайнем случае.

Она отключилась, а я сделал себе мысленную зарубку, что нужно будет заехать к ним на выходным. Родители были классные, но временами словно не от мира сего, «блаженные дураки», как иногда про них в шутку говорила сестра отца. Я хоть и возмущался для проформы, но про себя соглашался, правда меняя формулировку на «мечтатели-идеалисты».

Встретиться на выходных не получилось, мы готовились к важному судебному процессу, поэтому я до самого вечера просидел, погрузившись в кипы бумаг.

Отец позвонил во вторник:

— Мне не нравится её температура, — чуть растерянно сообщил он. — Врач приезжала, сказала кровь сдать.

— Я нужен?

— Да нет, мы сами. Просто чтобы ты знал.