По ту сторону реки [6 книг] [Компиляция]

Девушек вокруг стало больше. Две бросали друг на друга враждебные взгляды и смотрели на Заиграй-Овражкина. Катя это тоже заметила. Она видела еще троих хихикающих колдуний, которые шушукались и по очереди указывали на Севу издалека. Они не выглядели настроенными серьезно, но вполне могли подарить ему свечки просто ради мимолетной забавы. Митя следил за девчонками вместе с ней, но, когда среди этой толпы появилась Анисья с тусклым огоньком в ладонях, в недоумении замер. Его сестра шла с решительным и совершенно спокойным видом, как будто в руках у нее была не свеча Покрова, а какая-нибудь неинтересная книжка или носовой платок.

Сквозь волны злости Сева продолжал следить за Водяной колдуньей, чтобы понять, подействовало ли на нее приворотное зелье или нет, как вдруг перед лицом заплясала копна кудрей. Анисья остановилась возле его кресла. Взгляд ее был ясный и чистый, подбородок чуть поднят, на губах — смешливая полуулыбка. Сева сам не понял, что с ним произошло: он зачем-то встал.

Почудилось, все вокруг задержали дыхание. Сева видел теперь и Марьяну, и Асю Звездинку, и Мастера, и Маргариту с ошеломленным лицом, и какого-то невысокого паренька у нее за плечом. Анисья без смущения — так, по крайней мере, казалось — протянула ему свечу. Это значило, что она прямо при всех признавалась ему в симпатии. Анисья Муромец. Наследница самого влиятельного магического рода. Невеста, на чью руку даже не все богатые и знатные маги смели претендовать. От того же, кого Анисья Муромец выбрала сама, такой поворот точно требовал особой осторожности.

Сева еще раз поискал глазами Полину, но не нашел и теперь словно лишился незримой поддержки самой судьбы. Он взглянул на Муромца, но друг застыл в кресле с выражением холодной, даже скептической заинтересованности.

— Я… не могу… — с трудом проговорил Сева в полной тишине, повисшей в их уже совсем не тесном кружке. Он перевел виноватый взгляд на Анисью, но та смотрела уверенно и прямо.

— Не можешь взять свечку? — Уголки ее губ чуть дрогнули в улыбке.

— Я не стою этого, Анисья…

— Ты хочешь сказать, что это я не стою твоих чувств, верно? — проговорила она, вздохнув. — Послушай, это тебя ни к чему не обязывает. Ты не должен дарить мне что-то в ответ. Я знаю, что мы просто друзья.

Сева нехотя протянул руку и взял подарок.

— Митя, — Анисья взглянула на брата, — переживает о том, что древние роды скрывают друг от друга семейные тайны, реликвии и другие важные вещи. Я же подумала: многие из нас еще дальше ушли с пути. Мы скрываем друг от друга чувства — даже хорошие. Ты разве не знал, Сева, что нравишься мне?

— Знал.

— Ну так пусть и другие знают. Ты хороший. Да ты нравишься многим, что в этом такого? — Она обернулась на притихших у нее за спиной девчонок. — Правда же?

— Да… Правда, — послышались голоса с разных сторон, и в конце концов эти признания закончились хихиканьем.

— Ну вот… — подытожила Анисья. — Думаю, нам больше не стоит уделять этому внимание. Просто было бы здорово, если бы сегодня больше людей поделились друг с другом своими чувствами.

Кто-то зааплодировал. Сева быстро обнял Анисью, чмокнул ее в висок и стремительно покинул Огненный чертог.

Полина не видела, как он ушел, потому что заливалась слезами и не могла остановиться. Объяснить, что именно ее растревожило, не получалось. Сначала, когда Анисья направилась со свечкой прямо к Севе, сердце ее чуть не остановилось от ужаса. Ее страшило сразу все: и то, что Сева вдруг взял бы и подарил ей свечку в ответ, и то, что было вероятнее, — Сева не ответил бы Анисье. Страшно было, что вмешается Митя. Страшно, что Анисья вдруг захочет Севиного внимания и все выльется в некрасивую сцену, о которой снежинки напишут едкие заметки в "Тридесятом вестнике". Но то, как все развернулось, лишь озарило Анисью невыразимым, чудесным светом силы и смелости. То, какая она стояла гордая, прямая, с прекрасными вьющимися волосами, с длинными крепкими ногами в изящных туфельках и с совершенно разбитым, словно обнаженным сердцем, делало ее неуязвимой, совсем ни на кого не похожей, особенной и неподвластной никаким простым описаниям. Если Анисья Муромец не войдет в Союз Стихий, то Союз Стихий — это лишь жалкая кучка ничего не понимающих фокусников. Если Анисья Муромец не станет опорой всего Светлого сообщества, то недолго ему еще существовать. Полина разрыдалась, не в силах объяснить этот странный свет, который лился от Каменной ведьмы. Анисья всегда была ее главной соперницей во всем, и это стоило считать за честь. С тем самообладанием, с которым Анисья смогла во всем признаться, Полина скрывала самое сокровенное не только от других, но и от себя. Чем ярче Анисья раскрывалась и бесстрашнее встречала свою судьбу, тем глубже падала в невидимую пропасть Водяная колдунья, тем становилась более замкнутой и напуганной.