По ту сторону времени

Тишина собственной квартиры приняла его не особо радушно. Это был тот особый вид тишины, когда каждый шорох слышится звоном колокола. А может он просто притащил свою опустошённость после прожитого дня и теперь она ползучим туманом наполняла собой каждый уголок: от входной двери до самой спальни.

Верхняя одежда бесформенной кипой осталась в прихожей, а Крис прошёл в гостиную, не зажигая свет, и устроился в любимом старом кресле.

Как и очень многое в его жизни, вечера были стабильно похожи на многие предыдущие. Иногда, в его руке был стакан с алкоголем, а в дни, как сегодня – шелестел пакет из очередного 3D-фуда. Еда там, конечно, не шла ни в какое сравнение с разнообразием и вкусом выращенной и цельной, но она была вполне сносной и, что главное, дешевой.

Он проглотил свой ужин, практически не заметив.

Контрастный душ и мягкая постель сделали этот вечер практически уютным. Моросящий, холодный дождь за окном резко перешёл в ливень, который барабанил по стёклам ему одному известную мелодию. Стена воды погрузила комнату в ещё больший мрак, который, в свою очередь, стремительно затягивал Криса в объятия Морфея.

Спал он довольно беспокойно: раненая рука неприятно ныла, отчего Крис ворочался, пытаясь принять удобное положение. Несколько раз просыпаясь, он отмечал про себя цифры на часах, которые час за часом приближали время к утру: 1:18, 2:33, 3:17, 4:41.

Снова и снова погружаясь обратно в сон, Крис видел перед собой одну и ту ж картину. Ему снилась Кэтрин. Он будто наблюдал за ней со стороны. Она находилась в небольшой комнате, в которой из мебели был только стол, стул и узкая кровать. Из единственного окна лилось какое-то странное свечение, не похожее ни на солнечный свет, ни на лунные отблески. Сидя за столом, Кэтрин что-то усиленно записывала. Лишь подойдя поближе, Крис смог рассмотреть, что писала она в дневнике. Он успел прочитать только обрывки фраз, совершенно непонятного содержания: “Сегодня условный понедельник, условно пятого дня…”, после чего Кэтрин резко захлопнула дневник и подбежала к окну. Крис поспешил за ней. По ту сторону он увидел самого себя, стоящим посреди белоснежного кабинета, совершенно такого же, как в Центре. Рядом с тем Крисом стоял молодой мужчина и что-то увлечённо доказывал ему, при этом, активно жестикулируя.

Крис, который наблюдал за этой сценой, перевёл взгляд на Кэтрин. Которая, в свою очередь, не отрываясь следила за парочкой за окном. На ее лице мелькнула слабая улыбка, а по щеке скатилась, прозрачной дорожкой, слеза. Она как-то резко смахнула солёную каплю и поспешно отошла в дальний конец комнаты, скрыв от Криса лицо в тени неосвещенного угла.

На этом моменте сон оборвался вместе с окончательным пробуждением Криса. На часах не было и шести утра, дождя за окном уже не было слышно, но было все ещё темно, а заря и не думала заниматься.

Простынь под ним была безнадежно смята, одеяло наполовину сползло на пол, а подушка съехала набок и, к тому же, была влажной от пота.

Крис убрал с разгоряченного лба прилипшие пряди и потер глаза, приходя в себя. Его тело била лихорадочная дрожь, во рту пересохло, и он облизнул, ставшие шершавыми, губы. Откинувшись на подушку, он сделал три глубоких вдоха, прежде чем зажечь настольную лампу слева от себя. Только тогда Крис заметил, что на белоснежной повязке проступили неровные алые пятна. Как ни странно, боли не было, только под слоем эластика чувствовалась пульсация воспалённой раны.

Он только сейчас вспомнил, что так и не поменял повязку, поэтому быстро поднялся с кровати и прошёл в ванную, захватив по дороге чистый набор для перевязки, который дала ему Софи.

Слой за слоем разматывая ткань, Крис каждый раз морщился, отдирая, пропитавшиеся кровью участки, где она уже успела подсохнуть. Когда с этим было покончено, он включил воду в раковине и подставил руку под тёплые струи, смывая красно-бурые следы с кожи, обнажая, вновь открывшийся, ровный порез. В нескольких местах края совсем разошлись, хотя, по большей части, выглядел он неплохо.

Щедро сбрызнув рану антисептиком, из-за чего рука сразу дёрнулась от резкой боли, Крис наложил чистую повязку.

Он пару раз плеснул себе водой в лицо и выключил кран.

Открыв шкафчик справа от зеркала, он достал оттуда аптечку. Тонкая пластинка жаропонижающего и противовоспалительного приятно холодила язык и проясняла голову. Действие было мгновенным и приносящим желанное облегчение, что в сумме с выпитым стаканом воды, окончательно привело его в чувство.

Мысли вернулись к недавнему сну и Криса поразило ощущение его странной реальности. На короткое мгновение ему даже показалось, что Кэтрин, сидящая в той комнате, может также наблюдать за ним сейчас. Он тут же сам усмехнулся своей нелепой догадке. А его сну можно было дать одно простое, но, вполне логичное, объяснение: это результат мыслей о Кэтрин и его подскочившей температуры.

Только и всего. Никакого другого скрытого смысла.

Когда он был уже на полпути к спальне, во входную дверь его квартиры постучали.

Последовало три коротких удара, прежде чем она с грохотом слетела с петель.