По ту сторону жизни, по ту сторону света

– Поддержи своих братьев, – мой голос всё ещё рокочет, – я уже устал держать их души на кромке.

Вижу, как поток расходится от Паладина по угасающей, но всё ещё имеющейся «сети». Жизненная сила воинов и мага опять стали яркими, отчётливыми. Ха! Какой интересный способ! Запомним!

– Ты владеешь Силой Триединого, – тихо сказал Мазор, – но ты проклял всю долину. Кто ты?

– Я же тебе сказал, что я – валенок. Я никакой. Не Светлый, не Тёмный. Не правый, не левый, не красный, не белый. Я даже не знаю, живой я или не особо. Но твой удар Светом мне только помог. Благодарю, кстати!

Я даже усмехнулся, пошевелив левой рукой. Удар в плечо молота, как раз Мазора, мне разнёс в клочья ключицу. А теперь плечо не только зажило, но и осколки ключицы будто и не разлетались шрапнелью. Жаль только, что пробитый и расколотый мой композитный доспех не восстановился до первоначального вида и качества. Но зато я узнал предел нашей с ним, с костяным доспехом, прочности. И предел этот – круг Ордена Светоносных.

– Ну, так и будем тупить, или всё же пригласите меня пройти с собой до выяснения обстоятельств и личности? – спрашиваю я, продолжая подливать в Мазора силу.

– Что? – с недоумением спросил он. – Прошу меня извинить, уважаемый Валенок, но я совсем ничего не понял!

– Сдаюсь я, – вздохнул я. – Вы, ребята, правда, отличные воины. Помяли меня очень основательно. До рассвета мне бы отдохнуть. А там и известия до вас дойдут, что за проклятие я тут повесил.

Кони их были недалеко. Мне предоставили коня одного из бойцов, что будет нас догонять пёхом, и мы уже скоро въёзжали в сторожевую башню. Точнее в небольшую крепость, очень ловко вписанную в складки местности, так, что издали крепость в глаза не бросалась. Около башни был стеной обнесён небольшой дворик с хозяйственными постройками, колодцем, отхожим местом. И, как и положено воинскому гарнизону, всюду атрибуты государственности – флаги, символы и даже статуя Настоятеля Ордена. Выполненная очень качественно – узнавалась сразу. Только вот лицо было больше похоже на натурщика, что нёс на своём плече огромный освящённый молот, а не на его отца. Хотя оба же они на одно лицо, потому непринципиально. Только морда лица престолоблюстителя была мясистее.

– Знаешь, – сказал я, – нынче не модно сыновей знати отправлять в бой.

Да, как-то я за несколько жизней привык, что мажоры всегда подле задницы папеньки околачиваются, либо у мамкиной сиськи. Исключение лишь Великая Отечественная, где сыновья маршалов не околачивались в кремлёвском федеральном округе, а погибали, как и простые крестьяне и рабочие, и даже попадали в плен, порождая своим высокопоставленным родителям массу проблем. И «врагами народа» становились наравне с остальными пленными. Даже сын кукурузника не проскочил. Ну, а как маршалов на лейтенантов, даже лейтенантов с мировой фамилией не меняют, знают, наверное, все.

– Знаю, – усмехнулся Мазор, бросив взгляд на статую Настоятеля. – Может, потому и Смута вокруг. Сюда, пожалуйста. Стриг! Вина волоки! Ту бочку! Ту самую! Но я, уважаемый, по другой моде живу. Вот и Наследник Императора погиб в бою. Так что мы с упоминаемой вами знатью к разным знатям принадлежим. У нас другая мода. Возможно, и устаревшая, но наша.

Оказался я в помещении с камином и лавками вдоль стен. Всё же мозг военных людей в любом мире имеет одинаковый желобок от фуражки или каски, в любом гарнизоне есть «красный уголок». Вот это он и был. Расселись. Молчим. Мне как-то не до разговоров, притомился я как-то. Нет, силы во мне доверху. Я им в долине, наверное, временный локальный малый ледниковый устроил. Но вот нервно-психическо-душевной силы как-то не стало.

Разлили вина, выпили.

– Уважаемый Валенок, – начал Мазор, – вы могли бы сразу нас оповестить о себе. Избежали бы напрасной драки.

Поморщился, помотав головой:

– Я, дорогой мой Мажор, как бы скрываю свою сущность. И если бы вы не были так расторопны, то и не знали бы, кто вашу долину избавил от паразитов и грызунов накануне нашествия Тьмы.

Упс! Прозвездился! Косяк! Однозначно! Вот и народ озадаченно переглядывается.

– Что, не знали, что при осаде главный враг крепости не стенобитный таран, а крыса? – спрашиваю.

– Знали, – кивает Мазор, крутя в руках свой кубок. – Но вот не пойму, чем мы обязаны такой чести?

– Понравилось мне у вас, – пожал я плечами, допив вино, добавил: – Всё у вас так ладно, так всё аккуратно, что аж скулы от злости сводило. А у нас, Тёмных, сам знаешь, не принято уйти, не навалив кучу на порог.

Они сначала рты разинули, а потом дружно грохнули хохотом.

– Таких бы Тёмных, да десяток! – похохатывал маг света.

– К сожалению, таких, как я, нет, – качаю головой я. – Меня одного для Мира много.

И этим опять повеселил народ. Разлили ещё вино по кубкам. В это время и вбежал гонец с сообщением, что крысы массово бегут из долины, дружно и потоками, как с тонущего корабля.