По ту сторону звезд. Книга 2

Кира ощутила прилив материи и приголубила ее, словно дитя у себя на коленях. Ее боль унялась, отступила и боль той плоти, которая перешла к ней под контроль. Она принимала в себя все больше, ее Я расширялось, и появилось новое измерение, только что обретенное самосознание, словно перед ней открывался непривычный вид.

Гнев Утробы удвоился и учетверился. Погибельная мерзость тоже почуяла перемену, и ее ярость разбушевалась безудержно.

Она нанесла удар со всей силой и злобой своего изувеченного тела, давя Киру, сжимая, выкручивая, пытаясь разрезать, но стоило фрактальным волокнам Утробы сомкнуться вокруг Киры, как они слабели, и сливались с Семенем, и попадали под власть Киры.

Вой истерзанного разума Утробы достиг апокалиптической мощи, из ее средоточия полыхнула, как новая звезда, чистая, безграничная ненависть. Эта тварь билась, как в конвульсиях, но ее неистовство не могло уже остановить Киру.

Ибо Кира больше не сражалась с жутью, нет: она позволила ей быть тем, что она есть, она признала ее существование и свою причастность к ее появлению и тем исцелила измученную плоть Утробы.

По мере того как Кира распространялась все дальше, она чувствовала, как сама она истончается, теряется в возрастающей массе Семени. И теперь она этому не противилась. Отказаться от своей воли – единственный способ побороть Утробу, и Кира отреклась, раз и навсегда.

Небывалая ясность вобрала сознание Киры. Сейчас она не могла бы ответить, кто она и как появилась на свет, но чувствовать она чувствовала все: давление Утробы, сияние звезд вокруг, наслоения близковоний и опоясывающие все это ленты фиолетового излучения, пульсирующие, как нечто живое.

Разум Утробы метался, сопротивлялся с возрастающим неистовством, а Семя приближалось к нему, глубоко зарываясь в складки кровавого мяса. Теперь уже основная часть этой горы плоти находилась в распоряжении Киры, и она тратила не меньше энергии на то, чтобы исцелить многочисленные кровавые раны, чем на поиск мозга. Она уже знала, что извращенное сознание Карра и Квона близко. Его постигло величайшее разочарование, и Кира понимала, что, представься ему хоть тень шанса, этот единый ум – единое безумие – вновь примется размножаться, заполоняя своими муками галактику.

Ни она, ни Семя не могут такое допустить.

Вот оно. Осколки костей, а между ними плоть помягче, не такая, как в прочих местах Утробы: плотная паутина нервов, выползающая из серого нутра. Это оно. Даже на расстоянии и Кира, и Семя поежились от обжигающей ненависти, кипевшей внутри. Кира хотела бы соединиться с этой мозговой тканью и исцелить ее – получилось же с Грегоровичем, – но разум Утробы все еще оставался слишком сильным противником. Такая попытка могла обернуться очередной утратой контроля над Семенем.

Нет. Тут одно решение – убийственный удар.

Кира приказала волокнам затвердеть в клинок, замахнулась и…

Со стороны одной из планет возле тусклой бело-голубой звезды донесся сигнал. Это были электромагнитные волны, но Кира воспринимала их так же отчетливо, как голос: пронзительная морзянка, насыщенная зашифрованной информацией.

Внутри Киры электрический ток потек и достиг проводов «Касабы». Какая-то деталь сдвинулась внутри снаряда и встала на место с громким стуком. С ужасающей отчетливостью Кира осознала: Активация.

Не оставалось времени, чтобы спастись. Времени вообще не оставалось.

Алан!

И во тьме воссиял свет.

Часть шестая Quietus [13]

Я видел множество чудес, больших

И малых. Мир в моей душе настал.

Дыхание замедлилось. И больше

Я ничего просить не вправе. Жизни

Не жаль отдать, чтобы предел раздвинуть

Известной людям жизни. Род людской

Так создан, что мы рыщем средь далеких

Земель и звезд. И, берега достигнув,

Спешим искать другой, в иной дали.

Довольно. Тишина сгустилась. Силы

Покинули меня, и солнце меркнет.

Теперь я жду, как викинг на ладье,

Хотя не пламя, а мороз и лед

Меня проводят. И вовек я буду

Плыть одиноко. Древние цари

Такого погребения не знали:

В металле темно-сером, с дорогими

Каменьями на сумрачной гробнице.

Ремни проверил; руки на груди

Скрестил. И вновь я отправляюсь

В неведомое. Счастлив я принять

Конец, покинуть смертный мир, и спать,

И видеть сны. Спать в океане звезд.

ХАРРОУ ГЛАНЦЕР. ПОСЛЕДНИЙ БЕРЕГ

Глава I Узнавание

1

Она была.