По ту сторону звезд. Книга 2

Дав волю Семени, Кира поглотила астероид, использовала его элементы в своих целях и построила корабль по чертежу Древних.

Он не был прямоугольным с радиаторами вдоль бортов, как у людей, не был и круглым, белым, сверкающим, как у вранауи. Не был похож ни на те корабли, ни на другие: он имел форму стрелы – длинный, заостренный, а текучие линии бортов если что и напоминали, то обводы листа. В нем виднелись прожилки, зазубрины, а вдоль расклешенной кормы веером – мембраны. Этот корабль был живым, как станция «Единство». Корпус пульсировал, расширяясь и сжимаясь, и судно обладало сознанием, чувствовалось, что оно следит за происходящим вокруг. Так оно и было, ведь корабль был продолжением тела Кира. Он служил ей глазами – глазами, которыми она видела гораздо больше, чем прежде.

В итоге получился корабль размером в половину крейсера ОВК и намного лучше вооруженный. С установленным на нем вихревым двигателем Кира могла обогнать любого из выродков Утробы.

Прощальным взглядом Кира окинула систему – звезду Кордову, планету R1 и зеленую станцию «Единство», плывущую высоко на орбите, флот людей и флот вранауи, теснившиеся возле планеты, – хоть до искренней дружбы им далеко, по крайней мере, они не стреляют друг в друга.

Кира улыбнулась, ибо это было хорошо.

Мысленно она примирилась со всем, со всеми попрощалась, молча оплакала то, что было утрачено. А затем повернула свой корабль прочь от звезды, в сторону наследия, оставленного Утробой, и, почти избавившись от мыслей, отправилась в путь.

Интерлюдия VI

1

Кира не осталась в одиночестве. Пока еще нет.

Она плыла в пустоте, а за ней тесным строем следовали четыре корабля ОВК и три крейсера вранауи. По большей части они были повреждены – в шрамах от взрывов, в пятнах ожогов, а человеческие корабли скреплялись в основном сверхсветовой клейкой лентой, торопливо заваренными швами и молитвами экипажа. Но все же они могли поспевать за Кирой.

Адмирал Кляйн и Лфет явно намеревались обеспечить Киру эскортом вплоть до предела Маркова. Не столько для защиты, подозревала она, сколько для присмотра. Ну, допустим, и чтобы составить ей компанию. Это она как раз оценила. Если что-то еще могло действовать ей на нервы, то одиночество и тишина.

Когда же она достигнет предела Маркова – для ее корабля он намного ближе к звезде, чем для вранауи и людей, – то оставит последних спутников позади. Угнаться за ней в сверхсветовом пространстве никому из них не под силу. И тогда она останется совсем одна.

К этому она готовилась с момента, когда приняла решение, но это оказалось труднее, чем думалось. Теперь, когда из ее сознания были удалены Карр и Квон, там стало как-то пусто. Из множества голосов Кира вновь превратилась в индивидуум. И хотя Семя тоже на свой лад составляло ей компанию, оно не могло заменить человеческое общение.

Работать сама по себе Кира любила, но даже в самых дальних экспедициях, куда посылала ее корпорация «Лапсанг», всегда находилось, с кем выпить и поболтать, с кем поругаться, с кем переспать, с кем взаимодействовать физически или интеллектуально. В долгом путешествии, которое ей предстояло, ничего такого не будет. Эта перспектива не пугала Киру, но несколько удручала. Хотя она чувствовала достаточную уверенность в себе, но не нарушат ли длительные периоды изоляции ее ментальный баланс, как это случилось с Грегоровичем после крушения? Не превратится она в подобие Утробы?

По поверхности Семени пробежала волна, и Кира вздрогнула, хотя не ощущала ни холода, ни жары.

В своей затемненной колыбели она открыла глаза – настоящие свои глаза, – уставилась на изогнутую поверхность над головой, поверхность из плоти, отчасти животной, отчасти растительной. Кончиками пальцев обвела каждое очертание, прослеживая их, читая их взаимосвязь.

Потом снова закрыла глаза и передала сигнал на «Рогатку»: хотела поговорить с Фалькони.

Ответ пришел настолько быстро, насколько позволяла световая задержка:

– Привет, Кира. Как дела?

Она рассказала ему о своих тревогах:

– Не знаю, во что может превратить меня расстояние и время…

– Этого никто о себе не знает. Но одно могу сказать: ты не сойдешь с ума, Кира. Ты сильная. И ты не растворишься в Семени. Черт, с тобой даже Утроба не совладала. А то, что тебе предстоит, – пустяки по сравнению с ней.

В темноте она тихо улыбалась:

– Ты прав. Спасибо, Сальво.

– Может быть, тебе нужны спутники? Среди людей и медуз найдется немало добровольцев, кто с радостью отправится с тобой на другой конец галактики.

Она обдумала это предложение и покачала головой, хотя Фалькони не мог видеть этот жест.

– Нет, с этим я должна разобраться сама. Если рядом будет кто-то еще, придется волноваться о его безопасности.

– Тебе решать. Дай знать, если передумаешь.

– Непременно. Об одном жалею: меня не будет рядом, чтобы посмотреть, как сложатся отношения между нами и медузами.

– Рад слышать, что ты говоришь о «нас». Кляйн тревожился, по-прежнему ли ты считаешь себя человеком.

– Часть меня считает.

Он что-то буркнул, подтверждая, что понял.