По ту сторону звезд. Книга 2

Отметим: важно помнить, что в досветовом пространстве теоретически приводит к нарушению причинности движение быстрее с, а в сверхсветовом пространстве – движение медленнее с. В сверхсветовом пространстве с есть минимальная скорость передачи информации. Кроме того, относительность событий и их неодновременность сохраняются вне зависимости от того, насколько высока скорость движения.

Даже без марковского двигателя возникает ситуация, при которой природные явления, по-видимому, нарушают световой барьер по обе стороны пространственно-временной мембраны, но это опять-таки не приводит к каким-либо нарушениям причинности.

Возникает вопрос: почему?

Ответ распадается на две части.

Во-первых, ни одна частица вещественной массы никогда не пересекает барьер скорости света ни в досветовом, ни в сверхсветовом пространстве. Если бы это случилось, то наблюдались бы все парадоксы и нарушения причинности, предсказываемые традиционной физикой.

Во-вторых, ТКЭ составляют основу и всех досветовых частиц, и всех сверхсветовых частиц. Как следует из их названия, ТКЭ могут существовать одновременно во всех трех проявлениях реальности, и они способны двигаться так же медленно, как самые медленные досветовые частицы, и так же быстро, как самые быстрые сверхсветовые частицы, а это очень высокие скорости, ограниченные лишь нижним пределом величины энергии, требующейся для сохранения целостности частиц. Но и тогда ТКЭ могут двигаться еще быстрее, учитывая, что их планковская энергия есть единица.

Таким образом, благодаря открытию ТКЭ стал известен объект, способный передавать информацию гораздо быстрее скорости света. Обычно это происходит лишь в сверхсветовом пространстве, но любой из ТКЭ способен достигать таких скоростей, и часто они меняют скорость от досветовых до сверхсветовых по мере того, как меняется их положение в пространственно-временной мембране. Именно из-за этих изменений возникают квантовые странности в малых масштабах.

Для наблюдателя, использующего ТКЭ для получения информации, световой конус будет намного шире, чем для фотонов (шире, но не полностью открытым, ведь ТКЭ все же имеют конечную скорость). Более широкий световой конус – вернее, ТКЭ-конус – значительно расширяет число событий, которые можно считать одновременными. Хотя неодновременность и относительность сохраняются во всех трех пространствах (когда они рассматриваются как единое целое), огромная скорость ТКЭ уменьшает количество событий, которые могли бы считаться неодновременными, доводя его до гораздо меньшего числа. А неучтенные события лежат далеко за пределами наивысших скоростей, достижимых сверхсветовыми частицами. Таким образом, хотя в теории Вселенная остается фундаментально относительной, на практике можно считать, что подавляющее число событий упорядоченно и между ними есть причинно-следственные связи.

Это означает, что корабль при переходе в сверхсветовое пространство не может нарушить принцип причинности, так как пузырь Маркова есть сверхсветовой объект и проявляет себя соответствующим образом. Когда же корабль возвращается в досветовое пространство, нарушений причинности не возникает потому, что скорость полета всегда меньше максимальной скорости ТКЭ (т. е. скорости передачи информации).

Даже в тех случаях, когда в досветовом пространстве можно было бы ожидать парадоксов, события протекают непротиворечивым образом в полном соответствии с причинно-следственными соотношениями, одно за другим. Может показаться, что возможно послать порцию информации в точку ее происхождения до момента передачи, но это лишь так кажется. На самом деле это невозможно. При попытке это проделать отправленное сообщение никогда не придет раньше, чем единица планковского времени ТКЭ (где планковское время ТКЭ определяется как время, требующееся для ТКЭ, движущегося с максимальной скоростью, для прохождения единицы планковской длины).

Таким образом, если наблюдатель видит нарушение причинности в досветовом пространстве, то, по сути дела, он видит мираж. Любая попытка использовать кажущуюся возможность нарушить причинно-следственные связи оканчивается неудачей.

Это приводит к тому, что значительное число наблюдений в нашей досветовой Вселенной не что иное, как иллюзия. До изобретения марковского двигателя (и обнаружения сверхсветовых гравитационных сигналов) все это не имело никакого значения. Относительность выполнялась повсюду, поскольку сверхсветовые путешествия и связь были невозможны. Кроме того, нельзя было разогнать космический корабль до достаточно высоких релятивистских скоростей, при которых стало бы возможным исследовать этот вопрос эмпирически. Лишь теперь, когда нам доступно и досветовое, и сверхсветовое пространства, все стало ясно.